Добкин стоял, не шевелясь и даже не дыша.

Телефонист из Хиллы сообщил коммутатору Багдада:

— Вавилон отключился.

Дверь закрылась, и кабинет погрузился в темноту.

— Я слушаю, — тихо произнес Добкин.

— Что? Говорите. Говорите.

— Это Вавилон.

— Багдад, вы слышите Вавилон?

— Хилла, я слышу Вавилон, — ответила телефонистка из Багдада.

«В Багдаде отвечает телефонистка, а не телефонист, похоже, они там более цивилизованны», — подумал Добкин.

— Говорите, Вавилон, — предложила телефонистка.

Добкин задумался. Попросить ее соединить его с приемной правительства Ирака? Или объяснить ей, кто он и что ему нужно? Но тогда телефонистке международного коммутатора придется переключать его на городской коммутатор. Да и кого из правительства можно застать в такое время? А как отреагирует телефонистка на его рассказ? Добкин быстро прокрутил в голове несколько вариантов, но все они могли закончиться тем, что связь оборвется.

— Говорите, Вавилон.

— Соедините меня… — Не стоило даже пытаться дозвониться до Израиля через исламские страны. Можно попробовать через Стамбул, но он не говорит по-турецки, значит, в Стамбуле нужно будет попросить соединить с телефонисткой, которая говорит по-арабски. А если коммутатор Багдада не отключится, то у них сразу возникнет подозрение, когда он попросит Стамбул соединить его с Тель-Авивом.

— Вавилон, будете говорить?

— Да. Афины. Соедините меня с Афинами.

— Почему вы звоните в Афины? Кто вы?

«Вот стерва».

— Леди, я доктор Омар Саббах, хочу поговорить со своим помощником в Афинах. Соедините меня без всяких задержек.

Некоторое время в трубке стояла тишина, потом телефонистка ответила: