«Так служка-водитель смотрел на отца, пока они ехали по очередному адресу», – мелькнуло в голове Ули, но она тут же устыдилась своих мыслей.

– Кажется, он начал сомневаться в реальности происходящего.

– Можно понять. – В темном стекле мелькнула кривая усмешка. – Но хрен бы там, все по-настоящему, я проверял…

– Отец тут предполагает, что Гус – наркодилер, а все, что с нами происходит, – просто приход.

Рэм хохотнул, перестраиваясь на соседнюю полосу.

– Хорошо сидеть и придумывать теории, когда игра закончена, а сам ты в шоколаде – любимый помощник Зинаиды. А вот тебе стоило бы взяться за ум.

Уля неопределенно дернула плечом.

– Нет, я серьезно. Сколько уже времени прошло? Неделя? Полторы? – не успокаивался он.

– Около того.

– Вот видишь! А у тебя впереди еще две вещицы. Бросай копаться в прошлом и ищи что велено.

– А если я не хочу? – Голос, вопреки ее желанию, зазвенел подкатившими слезами. – Если я не хочу в этом участвовать? Это гадко… Это… Это неправильно!

– Тебя никто не заставлял, – тихо проговорил Рэм.

– Но и не отговаривал. – Уля понимала, как несправедлив ее упрек, но сдерживаться не было сил.

Руль дернулся в сторону – машина взвизгнула, сворачивая на обочину, и остановилась. Пока Уля лихорадочно проверяла, не сломала ли запястья, упираясь в спинку переднего кресла, Рэм развернулся к ней всем телом. Она с удивлением посмотрела на него и поняла, что его теплые коньячные глаза налились тяжелой злобой.

– Не смей меня обвинять, поняла? – процедил он. – Я делал что должен был. Я дал тебе шанс выбрать, я не давил, я не уговаривал.

– Рэм, я не это имела в виду… – пролепетала Уля.

– Вот это мне осталось на память о твоей истерике в парке. – Он рванул молнию на куртке, оттянул ворот свитера, оголяя грудь, которую пересекал глубокий воспаленный шрам. – Ты отказалась смотреть во тьму. И ушла. А ведь я должен был тебя научить. Меня наказали. Помнишь, как я завалился в квартиру весь изрезанный?

Ниже, под выпирающей костью ключицы виднелся плохо затянувшийся ожог. Словно кто-то ткнул в живую плоть горящей сигаретой.

– Есть у нас один парень – Тимур. Мы курили с ним у склада, и я вовремя не принес Гусу какой-то там конверт. А на следующий день Тимур затушил сигарету об меня. Зла на него не держу, приказали бы мне избить его, я бы избил. Без вопросов.

Уля с трудом отвела глаза от круглого рубца, когда Рэм еще одним рывком задрал куртку. По ребрам, переходя на впалый живот, разливалась мрачная синева.