– Я не виновата. – Роза говорит таким тоном, словно отрицает, что съела последнее печенье. Словно рядом с ней только что не умирала одиннадцатилетняя девочка.

Меня переполняет гнев такой силы, что мне приходится закрыть глаза и убрать руки за спину. Я хочу, чтобы Роза умерла. Сильнее, чем когда‐либо этого хотел. Если бы ее не было, Сеймон не оказалась бы на волосок от смерти. Кто знает, сколько еще живых существ избежало бы гибели. У меня дрожат руки. Я изо всех сил стараюсь дышать медленнее, не дать гневу завладеть мною. Если я открою рот, из него вылетит все, что я думаю о Розе, – что она ненормальная, что она чистое зло, что она долбаный дьявол.

Теперь я могу обо всем рассказать родокам. Момент настал. Они знают, что произошло. Я могу пойти к Салли и Дэвиду, могу рассказать обо всем, что сделала Роза, могу заставить их меня выслушать.

– Это произошло не случайно, – говорит Роза.

– Конечно, не случайно! Почему ты это сделала?

– Это секрет. Я не могу тебе рассказать. Я обещала.

– Секрет?

– Сеймон в порядке, – говорит Роза. – Она сама сказала. Все уже прошло.

Сердце бьется слишком быстро. Я боюсь открывать глаза.

– Сеймон сказала, что дважды чуть не умерла. Но тогда она была совсем маленькой. Она ничего не помнит.

Если я сейчас открою рот, то закричу. Надо успокоиться и начать сначала, спросить у нее, что произошло.

А потом поговорить о Розе с Салли и Дэвидом.

– Что произошло?

– В смузи было арахисовое масло.

– Как оно туда попало?

Роза пожимает плечами:

– Я собиралась использовать инжектор.

Я открываю глаза. Роза безмятежно смотрит на меня.

– Ты просто стояла и ничего не делала.

– Ты выхватил инжектор, как раз когда я собиралась сделать ей укол.