Я вытащил и расправил газетную страницу. Начал читать название статьи, но, дойдя до сигмы и эпсилона, смекнул, что язык греческий. Я протянул газету Катажине. Она покачала головой:

– Посмотрите на фотографию.

Я пододвинулся к свечам. До меня никак не доходило, что именно я вижу. Пляж, кафе, удивленные лица посетителей и что-то, разбросанное тут и там: на столиках, в скатах навеса, в тарелках.

– Василис прервал поездку из-за землетрясения. Я переоделась после злосчастного визита в пещеру, приняла душ и помчалась к назначенному месту встречи. Я была на седьмом небе от счастья, и собственные страхи показались глупыми и детскими. Мы пили рицину, ели сыр и виноград. Просто любовались друг другом, когда что-то стукнуло о тент. Потом еще и еще, забарабанило дробью. Град – подумала я, но увидела изумленные лица вокруг. Вино выплеснулось мне на руку. В моем бокале плавал карликовый окунек.

Здесь написано, что это длилось пятнадцать минут в радиусе мили, и центром было наше кафе. Есть даже название этому – фроткис, и много гипотез, отчего это происходит. При спокойной погоде с небес на землю падали живая форель, треска, креветки, литорина… Люди были ошарашены, а я рассмеялась. Я взяла Василия за руку и вывела из-под навеса. Я сказала: «Никто никогда не целовался под таким дождем». И мы целовались, а у наших ног трепыхалась мелкая рыбка, и парочка окуньков попала мне за шиворот. И… нет, пожалуй, это будет неплохой точкой.

Она замолчала, мечтательно улыбаясь, и я тоже молчал. Лишь через минуту я обрел дар речи.

– Я потрясен.

– Рада. Я бы огорчилась, если бы единственный человек, которому я рассказала свою историю, не был бы потрясен.

– Единственный? Но почему? Почему я?

– Видимо, такой сегодня день. Не льстите себе, явись в мой дом грабитель, я бы выложила все ему. Но это довольно мило, что слушателем оказались именно вы.

– Мило, – прошептал я.

– Ну, – она картинно потянулась, – мне пора воспользоваться уткой и спать.

– Да-да, конечно. – Я встал. У меня была сотня вопросов, но я решил отложить их. – Я пойду.

Катажина вздрогнула, странно на меня посмотрела:

– Кто вы, черт подери, и что вы делаете в моей квартире? Вы пришли украсть мой сервиз?

– Нет, – испугался я, – что вы, нет…

Она захихикала:

– Да я подкалываю вас.

Я перевел дыхание и улыбнулся.

– Ну, катитесь уже. Захлопните дверь сами.