– Посейдон, – вставил я, взволнованный историей Катажины.

– Посейдон, – согласилась она и, промочив горло, сказала: – Не знаю, как описать те эмоции, что меня захлестнули. Вдруг я почувствовала себя крошечной, бесстыдно голой девочкой. Воришкой, застуканным на горячем. Глаз как живой пристально изучал меня, он видел меня насквозь. Когда-то в меня влюбился босниец, о котором говорили, что он сидел в тюрьме за убийство невесты. Опасный человек с красными злыми глазами. Его обходили десятой дорогой, но я флиртовала с ним, получая от игры дозу адреналина. Я была юна, мне в голову не приходило, что я могу доиграться, что хожу по краю. Я не случайно вспомнила об этом. Я подумала, что шутила с вещами, с которыми шутить нельзя, вещами куда опаснее боснийца. Я бежала из пещеры, поклялась молчать о находке. Но меня не оставляла мысль о том, что уже поздно. Меня видели.

Только теперь я понял, что стряхиваю пепел на джинсы. Извинился и потушил истлевшую сигарету.

Катажина снова лукаво улыбалась, молодая старушка в пламени свечей.

– Дома меня ждал сюрприз. Огромный букет цветов и записка от Василия. Он прилетел первым рейсом и предлагал присоединиться к нему в нашем любимом летнем кафе. Судьба даровала нам еще год вместе.

– Что произошло? – спросил я.

– Он вышел порыбачить в море. Связь пропала на три дня. Сигнала SOS он не подавал. В безветренный день «Эллада» разбилась о скалы около острова Карпатос, а труп Василия нашли на пляже в десяти километрах от яхты.

– И вы считаете, это связано с пещерой?

– Устранение соперника? – Она повела плечами. – Нет, обычное совпадение.

Мне хотелось выпалить: «Конечно, не совпадение!», но я прикусил язык, удивленный. Что это, если не совпадение? – спросил я себя. – Древнегреческий бог?

Догадавшись, о чем я думаю, Катажина сказала:

– Моя мама говорила, что суть истории не в истине, а в том, насколько она увлекательна.

– Что было дальше?

– Как писали в романтических новеллах, еще много разных приключений. Впрочем, не связанных с моим рассказом. В восьмидесятых я встретила последнего в своей жизни мужчину и очутилась здесь. И я ни о чем не жалею.

Ветер пнул дом невидимым сапожищем – под потолком зазвенела люстра.

– Постойте, – воскликнул я, – но где здесь дождь? Вы сказали, в истории будет дождь!

– Вы приятный слушатель, – похвалила Пьетрас. – Нет, вы не столкнулись с ярко выраженным проявлением старческого склероза. Дождь я приберегла для финала. Не хотела заканчивать байку этим своим последним приютом. Поднимитесь-ка. Вредно в вашем возрасте все время сидеть. Вон там, где энциклопедии. Желтый листок между пятнадцатым и шестнадцатым томами.