– Откуда, по-твоему, у него иномарка? С зарплаты купил?

– Думаешь, он занимается чем-то незаконным?

Разговор происходил в общежитии, без посторонних ушей, но Тася понизила голос:

– Как-то к нам привезли мужика с пулевым ранением. Так Кудрявцев заставил меня написать «ножевое». Угрожал увольнением, а в конце денег дал. Я на них куртку купила зимнюю. А еще я слышала: он с самим Фаном знаком.

На Риту упоминание некоего Фана с титулом «сам» не произвело впечатления.

– Ах, забыла, что ты приезжая! Авторитет местный. Я от таких подальше держусь и тебе советую.

Обедникова заверила, что дело даже не в связях с бандитами. Бабники любой степени добропорядочности ей были ни к чему.

Близилось лето, и сердце ее постепенно оттаивало и вновь хотело того, чего хотят девичьи сердца: биться в унисон с чьим-то сердцем. Леша, молодой анестезиолог, пришел к ним в мае. Тасе понадобился час, чтобы вникнуть в причину Ритиной рассеянности.

– Да ты влюбилась, подруга!

– Брось ерунду говорить! – смутилась Обедникова.

– Дай угадаю… Новый врач. Губастенький…

Рита отнекивалась, Тася хихикала и щипала ее, требуя развернутой истории.

Пригласи ее Леша на свидание, она бы нашла и время, и окно в плотном графике. Она купила модное платье по баснословной цене и приезжала на работу раньше, чтобы столкнуться с ним в коридоре. Но анестезиолог медлил, а в июне Рита застукала его в курилке целующимся с Тасей.

– Риточка, погоди, я объясню! – увещевала старшая медсестра.

– Все хорошо, – огрызнулась Обедникова, – дарю!

Она сдерживала слезы до вечера. Расплакалась на остановке. Вокруг никого не было. Вокруг никогда никого не было.

«Плачь сколько влезет», – сказала ей черная-пречерная зебра.

Вспомнилась покойная бабушка, треклятый Саша, несбывшиеся чаяния. Утерев слезы, она увидела в трех метрах от себя бомжа с одеревеневшей от грязи бородой. После того как Хладокомбинат, давший название поселку, закрыли, район обезлюдел, и Рита возвращалась домой в пустой электричке. Вздумай бродяга напасть на нее, никто бы не услышал криков.

Она сглотнула слюну и отошла к обочине.

Бомж ковырялся в ширинке и косился то на девушку, то на лесопосадку за остановкой. Осенью, рассказывала бывшая подруга Таисия Фуртак, в роще нашли изнасилованную и расчлененную студентку.