Искореженный металл. Разодранная обшивка. Пружины. Куски ткани и изоляции, свисавшие с потолка салона, словно причудливые сталактиты. Осколки стекла. Запах крови, бензина и масла, вытекшего из коробки передач…

Книги нигде не было.

– Дверцы куда-то пропали, – сообщил подошедший Старик. – А как ты? Нашел что искал?

Дуэйн покачал головой:

– Нам придется поехать на место аварии.

– Нет. – В голосе отца звучали нотки, делавшие невозможной любую дискуссию. – Не сегодня.

Дуэйн повернулся, чувствуя, как на плечи наваливается огромная тяжесть, что-то еще более невыносимое, чем острое горе, охватившее его после смерти дяди Арта. Он двинулся в обход сарая, размышляя о предстоящем вечере в обществе Старика и бутылки с выпивкой. Сделка оказалась напрасной.

Но едва он завернул за угол сарая, как на него бросилась огромная собака. Нападение произошло так неожиданно и быстро, что Дуэйн не успел даже вытащить руки из карманов.

Сначала Дуэйн даже не понял, что это собака: перед самым его носом вдруг возникло что-то массивное, черное, рычащее – таких жутких звуков Дуэйн вообще никогда не слышал. Затем это что-то прыгнуло на него, длинные клыки сверкнули у самых глаз – и Дуэйн рухнул навзничь прямо на пружины и разбитые стекла, придавленный мощным телом разъяренного существа, которое, извиваясь и рыча, подбиралось к его горлу.

В эту секунду, прижатый огромной тяжестью к захламленной земле, не в силах пошевелиться, Дуэйн вдруг осознал только одно: он смотрит прямо в лицо смерти. Время, казалось, застыло, и он в нем тоже застыл. Собака, превратившаяся в сплошное черное пятно, нависла над его лицом, заслонила собой весь мир – он видел только ее страшную пасть и капающую с клыков слюну – и готова была вцепиться в горло.

Старик, вновь подхватив на ходу стяжку, метнулся к лежащему Дуэйну и что есть силы обрушил железяку на пса. Удар пришелся доберману под ребра и отбросил его футов на десять в сторону дома. Хриплый визг пса походил на скрежет изношенных шестеренок.

– Вставай, – прохрипел Старик, занимая позицию между Дуэйном и собакой, уже поднявшейся после падения.

Дуэйн даже не понял, к кому обращены эти слова – к нему или к доберману.

Мальчик едва успел подняться на колени, когда пес вновь бросился в атаку с явным намерением добиться своего и с таким жутким рыком, что у Дуэйна от страха свело кишки.

Но теперь на пути у добермана стоял Старик. Дуэйн увидел, как отец стремительно развернулся, перехватил стяжку обеими руками и мощным движением снизу вверх взмахнул своим оружием как раз в тот момент, когда пес пролетал в прыжке мимо него. Как ни странно, но первой мыслью, мелькнувшей в это мгновение в голове Дуэйна, была мысль о сходстве отца с игроком в бейсбол, отбивающим верхний мяч в дальний конец поля.