– Условно тоже хорошо, – оптимистично отозвался Пакость. Свет зажигалки отражался в его глазах, придавая им зловещий блеск. – Это тоже дело.

Он уже не обнимал Спящую, просто держал руку на плече, и это касание вселяло в девушку веру в собственную защищенность.

– Пошли к нашим, – распорядился Пакость, утягивая ее обратно в глубину коридора. – Будем вместе разбираться, что и как. Лис, правда, опять где-то шляется…

– И Кита нет, – тихо сообщила Спящая, немного опасаясь, что Пакость сейчас вспомнит их размолвку и они окончательно рассорятся. Ей очень не хотелось снова остаться один на один с неизвестным врагом.

К счастью, Пакость не был настроен на новый виток ссоры. Он проворчал что-то о Ките и его дуболобости и повел Спящую в комнату Немо.

Черные лоскуты темноты сторонились их, не нападая больше, но и не отставали. Спящая не оборачивалась – уж слишком страшно было, но знала, что они скользят за ними, строго соблюдая дистанцию.

В крайней слева комнате было темно. Верный традиции не стучать, Пакость просто толкнул дверь и вошел, втаскивая Спящую за собой. Первое, что она отметила изумленно, – темнота в спальне Немо была не такой густой. Объяснение этому пришло чуть погодя, когда она выглянула из-за плеча Пакости и увидела слабый отсвет фонарика. Немо не спала. Она сидела на кровати, укутавшись в одеяло, с книгой на коленях, и теперь удивленно смотрела на них. Крохотный огонек, освещающий ей страницы, и фонарем-то нельзя было назвать – мелкая белая лампочка на зажиме, находка для любителя читать ночами.

– Ты свет, что ли, экономишь? – с порога спросил Пакость, гася зажигалку. – Или лампочка перегорела?

– Мигает постоянно, – растерянно отозвалась Немо, выжидающе глядя на ночных гостей. – Уж лучше так.

Бледный отсвет превращал ее лицо в гипсовую маску, которая по цвету почти сливалась с обнимающим Немо одеялом. Пряди волос отбрасывали четкие тени на щеки, рисуя боевую раскраску на лице. Зрелище было странное и почти пугающее – то ли начатая скульптура, в которой из цельного монолита успели вытесать только руки и голову, то ли разодранная на лоскуты тряпичная кукла, сохранившая лишь лицо и кисти.

– Только свет? – уточнила Спящая, все же нашарив на стене выключатель. – Больше ничего странного не было?

Она очень боялась, что лампочка не загорится, как тогда в коридоре. Но в этот раз повезло. Хлынувший желтый свет стер пугающие иллюзии и вымыл из углов клубящуюся там темноту. Смутно различимый во мраке спаситель с незабудковым огоньком в пальцах снова стал привычным ей Пакостью – длинным, костлявым, в наспех застегнутых джинсах с вывернутыми из-за спешки карманами и шлепанцах на босу ногу, вместо тряпичной куклы возникла знакомая Немо – бледная и лохматая, с воспаленными от долгого чтения глазами и искусанными губами. Спящая подавила вздох облегчения.