Кто-то за спиной у Джереми завизжал. Поднялся хор голосов, но они были всего лишь фоновым шумом. Джереми склонился и бил Тима снова и снова, пока множество рук не ухватило его сзади и не оттащило назад, на мгновение оторвав от пола. Несколько мужчин вцепились в него, заломили руки и обездвижили. Груда их тел дергалась, точно какой-то обезумевший монстр, потому что Джереми пытался высвободиться.

В комнате воцарилась тишина. Еще несколько секунд играли «Серебряные колокольчики», пока кто-то не подбежал к музыкальному центру и не выключил его. Джереми слышал только свое тяжелое дыхание.

К нему вернулась часть самоконтроля, хотя кровь все еще потоком неслась через голову, а мышцы до сих пор било током.

– Ладно, – сказал Джереми. – Ладно.

Он обнаружил, что его окружают люди; бо́льшая часть их держалась подальше и пялилась с разинутыми ртами. Кто-то присел рядом с Тимом, который сидел на приступке – лицо бледное, руки обхватили окровавленный рот. Один его глаз уже опух и не открывался.

Тара стояла сбоку, лицо ее покраснело то ли от злости, то ли от стыда, а может, разом и от того и от другого. Она решительно подошла, с силой схватила Джереми за бицепс и потащила за собой. Мужчины перестали его удерживать.

– Может, полицию вызвать? – предложил кто-то.

– Да пошел ты в жопу! – рявкнула Тара.

Она выволокла Джереми через входную дверь на холодный воздух. И не отпустила до тех пор, пока они не подошли к грузовику. Над ними куполом нависала ночь, мир усыпали созвездия рождественских цветов. Тара обмякла, прижавшись к двери грузовичка, уткнувшись лицом в стекло. Джереми стоял молча, пытаясь нащупать хоть какое-то чувство, какую-то подходящую модель поведения. Теперь, когда адреналин отступал, до него начало доходить, насколько все было плохо.

Тара выпрямилась и, не глядя на него, сказала:

– Мне нужно вернуться на минуту. Жди здесь.

– Хочешь, я пойду с тобой?

– Просто жди здесь.

Так он и сделал. Она подошла к двери и позвонила, вскоре ее впустили. Джереми постоял, чувствуя, как холод проникает в тело, гасит последние теплые искры алкоголя. Потом сел за руль грузовичка и стал ждать. Вскоре дверь дома снова открылась, и показалась Тара. Она стремительно подошла к машине – за ней стелился пар дыхания – и открыла дверцу со стороны Джереми.

– Пересаживайся, – сказала она. – Поведу я.

Он не стал возражать. Несколько секунд спустя Тара завела двигатель и выехала на дорогу. Она медленно увозила их прочь из этого района, пока последний большой дом не канул в темноту позади, словно блестящее украшение, оброненное в океан. Тара вырулила на шоссе, и они начали долгую дорогу домой.