Тина не спала, она лежала на спине и глядела в потолок. У ее ног валялся открытый фотоальбом: часть фотографий была извлечена и раскидана по простыне. Когда Грейди вошел, она повернула голову, чтобы взглянуть на него, и вяло махнула рукой в его сторону.

– Привет, милый, – сказала она.

– Привет.

Он тяжело уселся на кровать. В комнате была почти полная темнота, бледный желтый свет просачивался только через занавески. Грейди поднял одну из валявшихся фотографий: на ней отец Тины стоял у озера, держа в руках большую рыбину.

– Какого черта ты тут разглядываешь?

Тина выдернула фотографию у него из рук и бросила на пол, потешаясь над ним.

– «Какого черта ты тут разглядываешь?» – сказала она, перекатившись к нему на ноги.

– Не надо так делать.

– «Не надо так делать».

Он засмеялся вопреки себе, сгреб ее волосы в горсть и легонько дернул.

– Ты больше не злишься? – спросила она, пока ее пальцы работали над пуговицей его штанов.

– Заткнись, сучка, – ответил Грейди, но ласково, и она отреагировала, словно он только что прочитал ей стихи, – сбросила халат, залезла и опустилась на Грейди так, что ему показалось, будто он погружается в теплое море. Он закрыл глаза и выдохнул, чувствуя, как ощущение доходит до кончиков пальцев.

Они двигались грубо, торопливо, вдыхая мускусный аромат друг друга, вдыхая также и запахи сосен, и озера, и мертвой твари – последний становился все сильнее, пока не затмил другие, пока не заполнил ноздри Грейди, его голову, его тело, пока не стало казаться, что не существует ничего кроме вони и той ужасной штуки, что ее производила; пока не стало казаться, что это он был ее источником, первопричиной всей земной грязи; а когда Грейди излился в Тину, ему на ужасное мгновение показалось, что он каким-то образом оплодотворил чудовище возможностью новой жизни.

Тина скатилась с него, сказав что-то, что он не расслышал. Грейди накрыл лицо рукой, начал дышать через нос. Тина положила голову ему на грудь, и он зарылся в ее волосы носом, заполняя его чем-то узнаваемым и приятным. Они лежали вместе долгое время, сплетя конечности в неподвижный узел, и блестели, как мрамор, в уходящем свете.

– Почему ты не дождалась меня? – спросил Грейди тихо.

Тина напряглась. Какое-то время он не слышал ничего, кроме ее дыхания и скрипа деревьев, колеблемых ветром снаружи. Тина прошлась пальцами по волосам на его груди.

– Пожалуйста, не спрашивай об этом, – попросила она.

Он молчал, ожидая ее слов.

– Я не знаю, почему так вышло. Я многого не знаю о том времени. Но я просто не хочу никогда об этом говорить. Я жалею, что это сделала.