– Но разве это не странно?

– Эви, все будет нормально.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Молчание длилось так долго, что я уже думала, она опять уснула. Но прошло еще полчаса, и опять:

– А все-таки почему же он не кричит?

Я закрыла глаза и мысленно вызвала образ Дэниела, вот он – маленький, теплый – лежит в родительской постели. Он уже подрос и теперь может спокойно проспать всю ночь.

Глаза Эви, круглые, как у опоссума, смотрели на меня из темноты.

– Не знаю, – сказала я. – Я не знаю.

* * *

Встреча с комитетом закончилась, пора домой. Мы купили кофе, ланч с собой и молча пошли к машине. Солнце просачивалось сквозь облака; там, куда падали его лучи, верещатники загорались бронзовым блеском. Билл припарковал машину около паба, и я взглянула на окно нашей спальни в надежде, что там мелькнет лицо Эви. Окно оказалось закрыто, и ее лицо там не мелькнуло.

– Вы были великолепны! – сказал Билл. – Правда. Мне даже не пришлось ничего добавлять.

– А вы планировали?

– Я, наверное, не так выразился. Я только хотел сказать, что вы произвели на всех очень сильное впечатление.

– Спасибо.

Мимо прошла группа устрашающего вида мужчин с голыми торсами, они оглядели меня с любопытством. Не как девочку А, а как незнакомку, которая надела костюм в самый жаркий день лета. Я вытащила из сумочки темные очки. Теперь я – нездешняя, как впрочем, и раньше.

– Думаю, нам не придется долго ждать. Несколько дней, может – неделю, – сказал Билл. – Ну что – готовы?

Он тронулся с места и, воспользовавшись тем, что на меня теперь можно не смотреть, произнес: