Летняя ночь просит меня остаться, просит оставить все сомнения и просто делать то, что я хочу. И я хочу…

Константинов

…и отвечаю рукопожатием, хотя это не самое приятное из возможных приветствий в данном случае. Странный он – этот паренек. Во всех смыслах. Но сейчас мое дело – забрать пакет. Я еще раз оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться в том, что на этом пустыре действительно пусто – даже слишком пусто для ближней Ленобласти, – и кладу конверт во внутренний карман пиджака.

– Зачем? – не могу удержаться от вопроса.

– О чем Вы, Евгений?

– Зачем вообще все это было?

– Ну, во-первых, интерес пострадавшей стороны, – с явно деланным удивлением отвечает Валера.

– Сафронова, – понимающе киваю. – И все вроде в рамках правового поля. Но ведь то-то и оно, что это только во-первых. Я это сразу заметил.

– Давайте без фамилий, – наигранно-умоляющим тоном продолжает Валера. – А во-вторых – носитель копии улики. Так уж вышло, что он решил устроить нам проблем из-за своей личной выгоды. Ну, представляете – дать волю истинному виновнику смерти такой девушки из-за связи с какой-то кухаркой. Я не хотел, чтобы он имел с ней дело, а он врал, что ее вообще нет. Мне нужно было уничтожить ее, и я без труда узнал, что лучший способ их развести – это подставить моего друга.

– Звучит, – вскидываю брови.

Кажется, я начал понимать, к чему клонит этот юноша бледный со взором горящим и пробором на пол-головы. И вот теперь его странности встают на свои места. Что ж, интересная деталь про знакомых Сафронова. Надо иметь в виду.

– Вообще, я надеялся устроить еще что-нибудь, чтобы она наложила на себя руки, – отвратительно морщится Валера. – Но раньше ей мешал ребенок, а теперь он мертв. Так что – все, что ни делается – к лучшему.

– Зачем? Кто ты ему? Или он тебе? Или ты Сафронову? Ты же не его человек.

– Есть вещи, которые даже таким хорошим партнерам, как мы с Вами, лучше держать при себе, ce qui est important. Ну, и раз что-то заставило и прямого свидетеля тоже уйти в сторону – ну, Елисеева, – то все вышло справедливо, верно?

Пожимаю плечами. Молча плюю на асфальт и ухожу к машине. Валера что-то бросает мне вслед, прежде чем уйти в свою тачку. Но мне уже плевать. Будучи согласным с тем фактом, что деньги правят миром, я иногда не могу смириться с тем, у кого эти правящие деньги. Но это чисто личное. Это не подходит для дела. И поэтому, сев в машину и защелкнув замки, я уже не…