– Что с тобой? – Скалларк заметила, как меня передернуло, и удивилась.

– Не люблю маски.

– Боишься?

Мы встретились взглядами: в ее глазах сквозило неприкрытое изумление, я же не могла понять, зачем призналась вслух.

– Нет… нет, не боюсь, просто не люблю. Зачем прятать лицо, если ты не преступник?

– В этом суть Хэллоуина, – медленно и с иронией протянула Скалларк, по-прежнему внимательно изучая мой профиль. Чувствуя себя некомфортно под взглядом ее зеленых глаз, я ускорила шаги, но улица, украшенная фонариками, все не кончалась.

– Ты вообще могла не выходить из дома! – пропыхтела за моей спиной Скалларк, и я обернулась, чтобы увидеть, как смешно она размахивает руками, едва поспевая за мной. Я притормозила, украдкой оглядывая улицу. Скалларк продолжала: – Ты могла бы сейчас сидеть дома и готовить с профессором Харрингтоном печенье в виде летучих мышей, но вместо этого предпочла следить за мной. И как долго это будет продолжаться?

– Я за тобой не слежу, – возразила я, отворачиваясь, и тут же застыла как вкопанная – дорогу преградил малыш в костюме зомби. Скалларк рассмеялась, останавливаясь рядом, когда зомби вытянул в наши стороны пальцы и показал язык. Он что-то нечленораздельно ворчал, явно пытаясь подражать героям фильмов ужасов, и Скалларк протянула ему леденец на палочке в виде большого сердечка. Она потрепала мальчика по русоволосой голове, затем выпрямилась и перекинулась парой слов с его родителями, будто давно их знала. Мне оставалось только удивляться, как хорошо и непринужденно она может завести разговор посреди улицы, да еще и в такой поздний час.

Когда мы вновь остались наедине и продолжили путь к машине, я возобновила разговор:

– Я за тобой не слежу. И ты, кстати, должна быть благодарна, что я позволила пожить у меня. Теперь у тебя есть все возможности следить за Дорианом. Если подумать, это хороший шанс, ведь в любое время дня и ночи вы можете случайно столкнуться в… Что? В чем дело?

Я испуганно остановилась и огляделась, но улица была относительно пустынна и к нам никто не приближался с намерением напасть. Затем, обратив внимание на Скалларк, я увидела, каким злобным взглядом она меня буравит.

– Почему ты так смотришь?

– Ты можешь не быть такой? – резко спросила она и тут же уточнила: – Прямолинейной.

– Это же правда.

– Боже, – Скалларк закатила глаза, всплеснув руками, – ты иногда такая странная. Нет, стой. Не иногда. Всегда. Ты всегда такая странная.

Я рассмеялась, хотя не была уверена, шутит Скалларк или нет, но, так как она улыбнулась, я решила, что шутит.