Опять он ломал голову над моим будущим-прошлым, где, возможно, произойдет-произошло похищение.

Мне не хотелось об этом думать, ведь уже завтра мы с Аспеном узнаем, кто та таинственная женщина, которая желает избавить девушек от боли. Она и сама ее чувствовала. Возможно, была связана с убийствами двадцатилетней давности – например, была сестрой или подругой одной из убитых девушек.

– Снова пытаешься угадать ее мотивы, пытаешься разгадать? – спросил Аспен без тени любопытства в голосе. Он сел, откинулся на спинку дивана и тяжело вздохнул, сжимая виски ладонями.

– Нет, – солгала я, усаживаясь рядом на диван. Сунув руки в карманы толстовки, я вытянула ноги вперед и уже собиралась задать вопрос, но растерялась. Мы с Аспеном давно не разговаривали, сократив общение на глазах у Киры до минимума, и все равно она не оставляла его в покое. Аспен иссох, словно ручеек, из которого выжали всю воду. Ссутулившись, он безвольно опустил руки, шлепнув себя по бедрам.

Мне хотелось спросить, что происходит. Он стал таким худым и болезненно-бледным, что выглядел даже хуже меня, а это, оказывается, возможно. Заметив мой испытующий взгляд, Аспен напрягся:

– Что такое?

– Что ты скрываешь от меня? – спросила я. Вот он – правильный вопрос. Не «что с тобой», не «почему ты выглядишь так плохо». Аспен что-то скрывает. Я хорошо разбираюсь в людях и могу с легкостью понять, когда мне что-то недоговаривают.

Несколько секунд он растерянно моргал, явно пытаясь выдумать остроумный ответ, затем ухмыльнулся и растрепал на затылке волосы.

– Не пытайся анализировать меня, Айрленд, – попросил он насмешливо. – У тебя не выйдет. Меня лечили, помнишь? Теперь в моей голове все как положено, все по полочкам.

Я даже не улыбнулась, и Аспен тоже перестал. Его губы сложились в тонкую раздраженную полоску, взгляд серых глаз стал холодным.

– Я ничего не скрываю! – Он поднялся и прошел к холодильнику.

Я не стала оборачиваться, решив, что не стоит следить. Но мне хотелось обернуться и взглянуть на него под другим углом. Потому что он лжет.

– Прекрати, – приказал он, и я вздрогнула и выпустила из пальцев цепочку. Рука тут же потянулась к повязке на животе, просто чтобы проверить рану, хотя она давно меня не тревожила. Мне позарез нужно было чем-то занять руки. Многозначительно посмотрев на меня, Аспен оставил на столике передо мной банку с прохладной кока-колой, затем с щелчком вскрыл свою и плюхнулся рядом со мной на диван. Сиденье скрипнуло под его весом.

Я поняла, что подходящего момента никогда не представится – для плохих разговоров очень тяжело подобрать удобный случай, – и сказала без вступлений: