Патрисия немного неловко раскрывает объятия, и Бруклин бросается ей на грудь. Это не так уж плохо, вот только нога очень болит, к тому же Патрисия не привыкла, чтоб к ней так часто прикасались. Она похлопывает внучку по спине и отстраняется.

— Не хочешь ли сперва позавтракать? Я нашла немного свежих фруктов.

Глаза у Бруклин загораются. Оттоманка позабыта.

Как только она садится за стойку и влипает в свой планшет, Патрисия сверяется со временем и звонит доктору Бэрду.

— Патрисия, — здоровается он сдержанно, но не враждебно. — Какой сюрприз.

— Как поживаете, доктор?

Патрисия давно усвоила, что, обращаясь к мужчине по его заслуженному титулу, она может выбить из него куда больше, чем если б они были равными.

— Занят. Чем могу помочь?

Она улыбается и хлопает ресницами. Он ее, конечно, не видит, но голос у нее от этого тоже меняется.

— Боюсь, со мной вчера произошел небольшой несчастный случай, и надо наложить швы, и я в самом деле не хотела бы обращаться в больницу. Вы все еще выезжаете на дом?

Он делает паузу и неопределенно хмыкает. Нехороший знак.

— Я выезжаю, однако моей секретарше позвонили из офиса судьи. Похоже, он вычеркнул вас из своих планов. Однако всего в двух милях от вашего дома есть небольшое отделение неотложной помощи…

— Доктор Бэрд, извините, что перебиваю, но вы ведь знаете, что… секретарши Рэндалла… им нельзя доверять. То есть они наверняка говорят истинную правду, когда просят выписать им определенные антибиотики или… процедуры… Но, в общем, меня они недолюбливают.

Рэндалл и доктор знакомы уже много лет, и Патрисия точно знает, что Бэрд годами набивал карманы, избавляя незамужних девушек от неприятных сюрпризов посредством не вполне одобренных процедур. Она даже слегка приподнимает брови, будто ждет, когда маленький мальчик признается, что это он подложил лягушку ей в ботинок.

— Уверен, что это правда, Патрисия. — А раньше он называл ее «миссис Лейн». — Однако боюсь, Рэндалл заплатил мне вперед, так что все карты у него. Полагаю, он сейчас в Исландии с… Донной, не так ли? Алексис? Я вколол ей вакцину прямо накануне их отъезда.

Тон у него просто отвратительный, самодовольный, как у жирной крысы, которая прекрасно знает, что ее нельзя поймать или как-то наказать. Будь доктор здесь, Патрисия залепила бы ему пощечину, но они висят на проводе, и он, к сожалению, ужасно далеко.

— Ну что ж, скажите мне, сколько вы берете в час?

— Больше, чем вы можете себе позволить. Хорошего дня, Патрисия. И удачи.

А потом наглый ублюдок бросает трубку.

Как он посмел! И это после того, как он порядком нажился на ней за эти десять лет брака!