– Нельзя ускорить рассвет, – возразил Филип.

– Вы не хотите спать?

– Увы, нет.

И это была правда. Он, черт подери, был бодр, как спортсмен под допингом.

– Филип.

– Да, сынок? – Он замер в дверях.

– У вас в мастерской висит картина. Ваша жена нарисована вполоборота. С «пацификом» на рукаве.

– Сцена нашего знакомства, – пояснил Филип. – Яна обернулась в толпе, и я впервые увидел ее лицо.

– Где вы познакомились?

– На Летне. У маятника, во времена демонстраций.

Корней кивнул.

Филип прикрыл дверь и вышел из дома. Луна – глаз утопленника – следила за ним с откровенной угрозой.

6.1

В мыслях Радека Адамова было белым-бело. Там объятые огнем деревья отбрасывали кудлатые тени, но кроны их не чернели в коконе света. Кусты пылали, как на картинке из иллюстрированного Евангелия для детей, – и не сгорали. Вода в озере сама стала расплавленной магмой. Но затаившийся на пляже Адамов не ощущал жара.

Он ждал во мраке подходящего момента. Когда здоровяк и старая сука отчалили, подкрался почти вплотную к мутанту. Он слышал, как трещит хворост в костре и как мутант щебечет с молодой сукой по-русски. Тискаются, не ведая, что в десяти метрах от них смерть поднимает «Глок» и берет на мушку курчавую голову.

Надо было стрелять сразу, а он боялся промазать. Решил приблизиться, чтобы наверняка, чтобы уложить двумя выстрелами голубков – он уже выбрал бревно, из-за которого расстреляет прибежавшего на шум здоровяка.

Случилось внезапное: молодая сука уснула. Адамов наблюдал, как всполошившийся мутант волочит ее к берегу, купает.

Адамов подумал: пусть убьют друг друга, меньше возни.

Вот тогда-то и зажглась вся эта иллюминация.