– Я словно знал, что мне делать. Словно для этого родился.

– Погоди, погоди… – Филип сгорбился, чтобы дотронуться до плеча Оксаны – холодного, настоящего. – Ты побывал в том месте, куда попадает разум сомнамбул?

– Я таким его видел. Садом камней из моего детства. Другие увидели бы иначе.

– Нет никаких других, – после минутной паузы сказал Филип. – Ты – долбаный светящийся рыцарь. Ты похитил Оксану из лап Песочного человека.

– Ты смог бы повторить? – спросила Камила. – Если бы я попала в лабиринт, ты бы сделал так, чтобы я никого не убила?

Филип вгляделся в Корнея.

– Мне кажется, я смог бы.

– Дай мне уснуть… – Камила всхлипнула. Впервые за двое суток слезы выступили на ее глазах. – Дай мне отдохнуть, мой мальчик.

– Я попробую. – Корней снова поднял безмятежную Оксану, закинул ее руку себе за плечо. – Пойдемте в дом.

Филип плелся за Корнеем, как за светлячком, которого кто-то (Бог Иуды Фаддея, фатум, вселенная) послал им в самый темный из периодов. Современный Спаситель катался на скутере вместо ослика и работал дизайнером, а не плотником.

«Ущипните меня, дайте знак, что это не сон».

Оксана заурчала. Корней пристроил ее на матрас и укрыл старым одеялом.

Заскрипели пружины.

– О господи… – выдохнула Камила, опускаясь на соседнюю кровать. – Как же приятно…

Автомат стоял, прислоненный к стене. Филип встал между оружием и изножьем кровати. Щелкнуло – это Камила вынула из кармана наручники, которыми сковывали Филипа на пароме, и окольцевала саму себя.

– Ты знаешь, что делаешь? – спросил Филип, мысленно вымаливая положительный ответ.

– Понятия не имею, – ответил Корней.

– Ты будешь светиться?

– Я не знаю.