Филип решил, что водитель собирался уезжать, но что-то поманило его обратно в дом, и потребность в транспорте отпала.

Забрал ли он с собой ключи?

Филип зашагал через двор. По лужайке рыскал, шурша, полиэтиленовый пакет. Тени увеличивались, льнули к ногам. Из приземистой постройки сбоку доносился тоскливый коровий хор. Голодное мычание буренок.

Он обратился с молитвой к апостолу Иуде. Удивляться тому, как быстро религиозность проникла в жизнь, не было времени.

Что-то заскрежетало – Филип обернулся на звук.

Из окна второго этажа вылезал подросток. Шапка соломенных волос, пижамные штаны. Он скатился по козырьку над крыльцом, как по детской горке. Кувыркнулся и встал.

Второй мальчишка (брат, понял Филип) вышел из гаража. Он волочил за собой здоровенную тракторную цепь. Звенья дребезжали о плитку.

Филип водил стволом по ковыляющим к нему ракшасам.

Третий мальчишка, такой же светловолосый, как братья, выбрался из-за угла. Монтировка рисовала в воздухе зигзаги. У Филипа запершило в горле. Сжался мочевой пузырь.

Мальчики охраняли ферму и, наверное, трупы своих родителей. Они не были рады появлению чужака.

– Стоять! – Филип тряхнул автоматом.

Вялые лица не ведали страха. Пустые глаза пугали.

Филип сделал три одиночных выстрела – он целился в землю. Отдача пихнула прикладом в ребра. Пули состригли желтые головки рудбекии. Прятавшийся в гараже подросток ответил лязганьем металла: цепь замелькала, разгоняясь. Он вращал ею над головой – свист пропеллера отзывался в животе ноющей болью. Соприкоснись звенья с телом, застряли бы в мясе.

Ракшасы наступали. В рожке оставалось четыре патрона.

– Не вынуждайте меня!

Парень с монтировкой бросился вперед. Филип надавил на крючок – дуло смотрело под ноги лунатику. Оружие заклинило. Парень, словно догадавшись, что добыча безвредна, сбавил шаг. Его брат двигал перед собой страшным пропеллером и конвульсивно подергивал ртом. Сквознячок охладил пот.

Филип закричал и метнул в парня автомат. Цепь вжикнула, столкнувшись с прикладом, сменила траекторию, выпорхнула из пальцев. Пролетела, свистя, над газоном и разнесла в щепки шпалеру.

Филип побежал к пикапу. Ракшасы – двое безоружных, один с монтировкой – неслись по пятам.

Он обогнул автомобиль и нырнул в салон. Дверца захлопнулась. Монтировка врезалась в стекло, разукрашивая его трещинами. За паутиной маячило одутловатое лицо.

Не надеясь на удачу, Филип наклонился. Ключ торчал из замка зажигания.