– Да, несколько дней мы все искали там, где сошел сель. Даже ночью выходили ее искать с фонарями и факелами. Я составляла маленькие группы по пять-шесть человек, и мы расходились по лесу в разные стороны. Но нашли только одну увязшую в грязи туфлю. Больше ничего. Мой сын был в первых рядах.

– Ваш сын был другом Росселлы?

– Да, они очень дружили, все время проводили вместе с группой ребят из нашего прихода. Там было много их ровесников. Но после случившегося он перестал ходить в церковь. Ему тоже очень не хватало Росселлы, ее отсутствие давило на него.

– Нам бы очень хотелось задать ему несколько вопросов. Где мы можем его найти?

– Сейчас его нет в городе. Он работает бортпроводником и все время в разъездах. Я дам вам его номер, можете ему позвонить.

– Спасибо. А как его зовут?

– Габриэле. Габриэле Баскенис. Он с радостью поможет вам, я уверена. Он очень любил Росселлу.

24 января

24 января

– Бортпроводник, – сказала Илария, садясь в машину.

– Успокойся. Это может быть простым совпадением. Сначала мы должны выяснить, является ли он приемным сыном, – ответил Безана.

– Это объяснило бы, почему никто его не искал, даже если мать отнесла его тест ДНК в полицию.

– Не торопи события, Пьятти.

– У нас есть номер убийцы. Что будем делать? Поздороваемся?

– Пока что не будем никому звонить. И потом, кто тебе сказал, что убийца – именно он?

– Да черт возьми! В тот вечер в пиццерии он стоял к нам спиной, и теперь я не могу вспомнить его лица. Но если Габриэле близнец Брешани, он должен хоть немного походить на брата.

– Конечно. Я его встретил в аптеке, но он помогал матери и был в шапочке, очках и маске. Честно говоря, я бы его тоже не узнал.

– Попробую поискать его фотографию. – Илария быстро забарабанила по клавиатуре. – Вот, нашла его на «Фейсбуке». Габриэле Баскенис.

Не включая поворотника, Безана резко свернул направо и остановился на маленькой площади. Они принялись изучать профиль Баскениса.

– Какое странное лицо, – произнесла Илария.