— Хм, — задумчиво хмыкнула левая голова Горыныча, — у меня дело двигалось быстрее как раз благодаря пирожкам.
СЕЙЧАС
— О боже! Я опаздываю! Королева будет недовольна! — пропищал кролик, пряча часы на цепочке в карман и прыгая в нору.
Но вместо того, чтобы исчезнуть под землёй, зверёк завис в воздухе, удерживаемый за куцый хвостик когтями трехглавого змея.
— Знал бы ты, как я недоволен, — сообщил кролику Горыныч, разглядывая зверька. — Меня впервые за очень много лет пригласили на общественное мероприятие. Мне радовались дети. Мне не пытались отрубить головы или завязать шеи в узел. С моих анекдотов смеялись. Но выяснилось, что второго дня праздника не будет. А знаешь почему?
— П-п-п-почему? — заикаясь, спросил кролик.
— Потому что ты по норкам прыгаешь.
— Я н-н-не виноват.
— А потихоньку можно было? А? Незаметненько, а? — поинтересовался Горыныч, встряхивая кролика с каждым вопросом. — Чтоб людей не смущать? А я теперь, голодный, должен выяснять, что происходит?
Будто в ответ на последний вопрос откуда-то из карманов кроличьего жилета выпал пирожок. Кащей прекратил встряхивать кролика и протянул одну из лап к еде. Сверху, на корке, чуть более припеченный слой образовывал слова.
— «Съешь меня», — прочитал Горыныч и откусил маленький кусочек одной из пастей.
— Не-на-до! — заверещал кролик.
Но было поздно. Проглотив кусочек непрожеванным, гигантская трёхголовая рептилия принялась уменьшаться до тех пор, пока сама не стала размером с кролика.
Но, даже потеряв в размерах, агрессивности Горыныч не утратил. Теперь он схватил кролика за горло. Только уже не кончиками когтей, а всей лапой. Удерживая пирожок в другой, змей прорычал:
— Ты что со мной сделал, пушистый? Возвращай всё назад!
— Не-не-не могу, — вновь начал заикаться зверёк. — У меня жид-жид-жидкости нет для роста.
— И где её взять? — сдавил Горыныч горло кролику чуть сильнее.
— Та-та-там, — показал тот лапкой куда-то вглубь норы.
— И, я так понимаю, выбора у меня нет?
Кролик отрицательно помотал головой, подтверждая, что выбора нет. Горыныч сказал: