Воцарилась тишина. Василиса перевела взгляд на нелепо мигающего рыцаря и засмеялась.

— Так ты чего, ему, что ли, царство оставлять собрался?

— Да, ему! Человек знатный, подвигов задокументированных целая книга! — царь постучал пальцем по лежавшему на подлокотнике трона фолианту. — В Захолмье уважаемый и прославленный человек!

— Это он тебе так сказал?

— Это в книге написано! А при жизни, знаешь ли, не о каждом книги пишут!

— Вот это, папенька… — Василиса запнулась, подбирая слова. — Спорный аргумент.

— Это почему?

— Нашему летописцу волю дай, так он и о тебе, и обо мне, и ком хочешь, такую историю напишет! Хоть при жизни, хоть еще до рождения. А ежели денег сверх жалования, так и в двух томах сочинит.

— То есть ты хочешь сказать, что в Захолмье неправду пишут? — прищурившись, спросил царь.

— Я хочу сказать, что книга — не аргумент.

— Ты, доченька, вот что, — царь сменил тон на более дружелюбный. — Горячку-то не пори, а подумай, взвесь всё. Куда Ванька мог подеваться и какие перспективы у тебя с этим раздолбаем, ежели вернется? Почему не возвращается? Мог ли где-то сгинуть в своих приключениях или нашел себе попроще девку, да потому и вестей о нем нет? Каково отцу-одиночке на взрослую дочь без мужика, в науку да магию ударившуюся, смотреть? Как у папки сердце кровью обливается. Каково это, просыпаться каждое утро с мыслью, что наследника нет до сих пор, и благодаря упрямству родной кровиночки не предвидится? Поразмысли, о чем при дворе судачат, на тебя глядя, и как ты на своих плечах целое государство тащить будешь, когда я помру.

— Это всё? — иронично поинтересовалась девушка.

— Пока — да.

Василиса пожала плечами, скорчив недоумевающую мину и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, зашагала прочь из тронного зала.

— Нахуя звали — непонятно, — пробормотала она, покидая зал.

Царь же, уверившись, что Василиса его уже не слышит, заговорщицки подмигнул Импасиблу и полушепотом сообщил:

— С норовом она у меня, но рассудительная. Да ты не переживай, Мишаня! Походит, подуется, покапризничает, да, в конце концов, и признает, что без мужика тяжко. А уж я со своей стороны постараюсь убедить дочурку, что ты ей самая знатная пара будешь. К тому ж, я лицо, сам понимаешь, заинтересованное, — царь лихо хлопнул ладонью по лежащему на широком подлокотнике фолианту. — Уж больно мне твоя биография нравится. Весомая, авторитетная, подвигами богатая.

* * *

Дождавшись, когда обитатели замка угомонятся, Василиса открыла потайную дверь за ширмой, выполненную «под камень», проскользнула в пустоту стены, спустилась на ощупь по узкой спиральной лестнице и, нащупав нужный камень, особым образом на него надавила. Плита отъехала, выпустив царёву дочку наружу, и тут же закрылась. Девушка быстро пересекла поле и скрылась в лесной чаще. Под аккомпанемент ночной жизни, состоящий из волчьего воя, хлопанья крыльев, визга, писка и множества других звуков, по знакомым тропкам девушка очень быстро добралась до Кащеева замка.