— А то ты соседей наших не знаешь. Как дойдет новость, что девка незамужняя государством управляет, так либо свататься побегут, либо войну объявят.

— Она вообще-то замужняя.

— Таких мужей, за хуй и в музей.

— В музей-то зачем? — удивился Кащей.

— А в качестве наглядного антипримера, каким супруг быть не должен. Я, кстати, распоряжение уже дал.

— Какое распоряжение?

Царь набрал воздуха в грудь и позвал:

— Кирилл Мефодьевич!

Дверь открылась и в зал, непрерывно кланяясь, вошел перепачканный чернилами писарь.

— Слушаю вас, царь-батюшка.

— Как работа? Движется?

— Заканчиваю уже, царь-батюшка.

— Долго еще?

— Историю о том, как вы Ивана послали Дракулу укрощать, заканчиваю.

— Молодец, — похвалил царь. — Свободен.

Продолжая кланяться, летописец покинул зал.

— А книгу-то про Ивана писать зачем?

— Хе-хе, — потирая ладони, сказал царь. — Я Мефодьевичу указание дал, писать так, чтобы вся дурость Ванькина видна была. Чтоб знали будущие поколения, что был такой. Дурак по фамилии и призванию.

— Ну ты… — растерялся Кащей. — Ну ты и… Это ж запрещенный прием!

— Запрещенный, — кивнул Златофил. — Но действенный. Вон Изабелла Захолмская, думаешь, как в королевы выбилась, хотя всё благородное, что в ней было, это только хер предыдущего короля?