Тинко посматривал на тяжелый груз орехов на ветках дерева и размышлял. Пусть катится к черту этот Гранач, пусть хитрит и ругается сколько угодно; ореховое дерево почти целиком переметнулось на сторону Тинко. Ствол дерева, правда, растет в саду Гранича, но ему, Тинко, все же интересно посмотреть, как полезет этот банкрот за проволочную изгородь собирать орехи в саду у соседа. Дерево принадлежит тому, на чьей земле вырос ствол? Но почему? В каких законах это написано? А если у дерева такой кривой ствол, как у этого ореха, тогда положение совсем меняется. Ствол в саду Гранача, ветви — у Тинко. Искалеченное дерево. Ну и что же? Существуют искалеченные люди, лошади, собаки, свиньи, так почему не быть искалеченному дереву? А для калек даже сама жизнь создает особые законы.

Тинко распустил в воде кусочек мыла. Хотя таз был большой, искривленные пальцы Тинко торчали из мыльной пены. Он потирал их, потом выпрямлялся и потягивался.

Да, так он и сделает! Робику, сыну Граначей, он выделит немного орехов, мальчонка их очень любит, а остальные возьмет себе, что бы там ни провозглашали законы. Только смерть сможет помешать ему. Вода в тазу совсем остыла, нужно было полотенце, а жена ушла убирать подвал у Граначей. Тинко сунул мокрые ноги в соломенные туфли, пошел на кухню, принес оттуда еще горячей воды и разбавил ее холодной прямо из шланга, чтобы не обжечь ноги, которые у него и так сделались кумачового цвета.

Да чего там? — продолжал он размышлять. Гранач — трус, ни за что не отважится прийти сюда собирать орехи, нет, не отважится… Не такое у него происхождение, чтобы осмелиться… Ну а если он и придет? Не придет. Жена будет его, правда, подстрекать, но он все же не придет, кишка у него для этого тонка… А если все-таки? Ну, Тинко позаботится, чтобы ни одного ореха не осталось на дереве к тому времени, когда Гранач придет за ними. Ни одного ореха, чтоб черт его в пекло унес!.. Но-о-о о-о-он не-е-е придет! Он будет караулить там, за проволокой, пожирать орехи глазами, но руками ему до них не дотянуться, для этого надо прийти на эту сторону. А Гранач и носа сюда показать не посмеет.

Тинко подлил в таз еще горячей воды.

Тем временем дети товарища Рамзауера вышли поиграть в сад. Было очень жарко, и они пришли в одних трусиках. Тинко с удовольствием смотрел на загорелые, покрытые золотистым пушком ножки Катики и на плечи Дьюрики, которые уже становились мускулистыми. Дети сначала повозились на траве, потом пошли в угол сада на кучу золотистого песка и стали строить из него крепость. Вырыли тоннель, а чтобы сооружение хорошо держалось, полили сухой песок из шланга. Вот это уже было совсем другое дело! Из сырого песка построили высокую башню, на крышу которой Катика прикрепила в виде флага свою красную ленточку. Ребятишки испачкались в мокром песке нечаянно, а потом уже и нарочно стали мазать друг друга — шеи, руки, ноги, плечи и спины детей покрылись влажной грязью, а затем шалуны начали поливать друг друга из шланга, визжа и брызгаясь. Досталось и старому Тинко, даже сигара его намокла.