Позади сеньоров – лучших из лучших при дворе Людовика Сварливого, – вопя во все горло в предвкушении кровавой сечи, бесформенной массой шли лучники, копейщики и алебардщики. Все это производило внушительное зрелище и сопровождалось громогласными проклятьями.

Приблизившись к первым шеренгам нищих, Мариньи рявкнул:

– Назад, собаки!

– Вперед! Вперед! – взревели голоса лучников.

И тогда случилось невообразимое: Мариньи пошел на этих бродяг, словно желая в одиночку подавить этот великий мятеж. Казалось, что человек этот одним своим видом пугает весь этот нищий сброд; он был само воплощение власти, могущества, высшего командования!

И эта толпа нищих – да-да! – отступила под его взглядом!

Шеренги сеньоров разразились громким хохотом.

– Ура! Ура! – завопили уже готовые броситься вперед лучники.

Мариньи поднял руку, сдерживая их, заставляя идти ровным шагом, словно хотел заставить нищих бежать под огнем его глаз.

Где-то вдали нетерпеливо топал ногами король.

Побледневший от ярости, Карл де Валуа наблюдал за этим непомерным триумфом, который мог вернуть его сопернику всю славу и силу.

Мариньи по-прежнему шел вперед, перед ним пятились карманники, домушники, убогие, все эти жулики, по которым плачет виселица. Он же лишь ворчал:

– Назад, собаки!

И они действительно походили на огромную свору собак, которых доезжачий держит на расстоянии при помощи своей плетки.

Бродяги отступали, бросались врассыпную… Они осыпали его градом ругательством – что было, то было! – но отступали, толкаясь и спеша укрыться во Дворе чудес…

И Мариньи входил во Двор чудес, изо всех углов которого неслись мольбы о пощаде!.. А вслед за Мариньи – сеньоры. А вслед за сеньорами – две тысячи лучников!..

Все это войско оказалось в царстве Арго!

Все двери лачуг поспешно открывались, и повсюду бродяги, подобные ищущим норы зайцам, бросались в аллеи, исчезали…

Лучники выстроились в боевом порядки посреди Двора чудес…

Мятеж был подавлен!..