Тюрьма провинции Аликанте представляла собой массивное сооружение из нескольких корпусов с выбеленными стенами. Перед трехэтажным фасадом шла высокая ограда с несколькими караулками, а по обе стороны от него располагались прогулочные дворики за железными решетками. Тюрьма стояла в рощице на окраине города, на ответвлении автострады, ведущей в Оканью.

– Не тормози, – сказал Фалько.

За рулем сидел Хинес Монтеро. «Испаносюиза» медленно ехала мимо тюрьмы, а Фалько внимательно разглядывал все, что было вокруг. У закрытых ворот стояла деревянная будочка-караулка, рядом с ней – двое часовых с винтовками на ремне.

– Анархисты, – определил Фалько.

– Да. С недавних пор охрану тюрьмы несут надежные ополченцы. И это осложняет дело.

– Боевой опыт у них имеется?

– Да ну, какой там опыт. Шелупонь тыловая.

– Ну что же, тогда еще терпимо…

Они обогнули тюрьму по боковой дороге и, проехав рощу, вернулись на шоссе.

– Хосе Антонио вместе с братом Мигелем сидел в десятой камере на первой галерее, – сказал Хинес. – Но несколько дней назад его перевели в одиночку на нижнем этаже, верней в полуподвале. Изолировали.

– Как считаешь – можно будет добраться до нее, не разнося в щепки всю тюрьму? Не взрывая одну дверь за другой?

– Думаю, можно. Доберемся. Спасибо нашему товарищу из тюремной канцелярии – он сделал слепки, у нас теперь есть ключи от галереи и от камеры.

Фалько, обернувшись, в последний раз взглянул на тюремные корпуса.

– Главное – дойти до Хосе Антонио, прежде чем охранники поймут, что мы пришли за ним, и его убьют.

– Времени должно хватить, – успокоил его Хинес. – Особенно если люди Фабиана Эстевеса не будут канителиться.

– Подбирали вроде бы таких, чтобы не канителились.

Фалангист какое-то время молчал. Раза два он покосился на Фалько, а на третий заговорил вновь:

– Ты раньше знавал Фабиана?

– Перед отъездом поговорили накоротке.