– Я требую моего семейного колдуна!

Больные лучше чувствуют свои возможности перенести хирургическое вмешательство. О значении внутренней ориентации больного – на жизнь или на смерть – писали многие внимательные хирурги.

Мой опыт хирурга-онколога и общего хирурга показывает, что наиболее крепкие больные, способные вынести самые жестокие послеоперационные осложнения, – африканцы: не только обычному человеку, но даже и врачу-хирургу трудно представить, из каких ситуаций вылезали у меня представители этих народностей.

Самые хлипкие почему-то были якуты и чукчи – при малейшем осложнении они «складывали лапки», и не было такой силы, которая могла бы их вывести к жизни.

Причины отказа больного от экстренной операции кроются в недостаточности коммуникации. Мы тут два дня – вместе с психологами! – безуспешно пытались уговорить молодого мужика на операцию по поводу кишечной непроходимости. А вчера молодая медсестра сказала больному:

– Слушай, мужик, вот ты без операции умрёшь, и после твоей смерти твою жену будет топтать кто-то другой.

Мужик очень проворно согласился на операцию… Я вот только не знаю: может, он решил не доставлять такого удовольствия своей жене?

Какой психолог мог додуматься до такого аргумента, а???

Правильно говорят французы: «Шерши ла фаму!»

148. Хирургическая поэма-2

148. Хирургическая поэма-2

Хирургические поэмы: тест мирян на прочность

Где-то на четвёртом курсе медицинского института ассистент кафедры хирургии Б.Д. Савчук сказал мне:

– Популяризация науки – дело важное, интересное и совершенно неприбыльное.

Это мне нравится.

А почему бы мне не назвать себя – «популизатор хирургии»… поэтической хирургии?

Сейчас уже так никто не скажет – миру таких сказочников пришёл конец.

Предсказания придворного лекаря Моше из Наше-Бого-Материнска (Нострадамуса) о конце мира никого оставляют равнодушными – одни смиренно ждут этого события, другие бравируют со скрытым страхом в душе. Между тем, предсказания Нострадамуса, как и учение Христа, касаются не физических явлений, а человеческих отношений.

Мир Нострадамуса пришёл к концу – мир королей и аристократов, несущих на себе, помимо привилегий, тяжкий груз обязанностей по организации государства и его защите.