То, что ему сохранят жизнь после того, как он напишет свое имя на чеке, даже не рассматривалось им в качестве одного из возможных вариантов. Но он был полон решимости дать им такой бой, какой они не забудут никогда, а может быть, если повезет, забрать Павлова на тот свет вместе с собой. Он лишь сожалел, что здесь нет Рокова.

Он вынул из кармана вечное перо и чековую книжку.

– Сколько? – спросил он.

Павлов назвал баснословную сумму. Тарзан едва сумел скрыть улыбку.

Сама их алчность подсказывала средство, которым он мог с ними бороться. Во всяком случае, в вопросе выкупа. Он нарочито сник и стал торговаться относительно суммы, но Павлов не шел ни на какие уступки.

Наконец Тарзан подписал чек на сумму куда большую, чем весь его счет в банке. Понятно, такой чек не мог быть оплачен.

Когда он повернулся, чтобы передать бесполезный клочок бумаги Павлову, его взгляд случайно скользнул вдоль правого борта «Кинкейда». К своему удивлению, он увидел, что пароход стоит всего в нескольких сотнях ярдов от берега. Почти к самой воде подступали густые тропические джунгли, а чуть дальше начиналась покрытая лесом возвышенность.

Павлов перехватил его взгляд.

– Здесь тебя и отпустят на свободу, – сказал он.

План Тарзана немедля расправиться с этим русским развеялся как дым. Он решил, что представшая перед ним суша является частью Африканского материка и что, если его освободят здесь, он, без сомнения, сравнительно легко отыщет дорогу к цивилизованным местам.

Павлов взял чек.

– Снимай одежду, – велел он Тарзану. – Здесь она тебе не понадобится.

Тарзан стал возражать.

Павлов кивнyл на вооруженных матросов, после чего Тарзан начал медленно раздеваться.

Спустили шлюпку, и Тарзана, по-прежнему под усиленной охраной, повезли на берег. Через полчаса матросы вернулись на «Кинкейд», и пароход тронулся с места.

Стоя на узкой полоске прибрежного песка и глядя на уходящее судно, Тарзан увидел, как у борта появился какой-то человек и что-то громко прокричал в его сторону.

Тарзан как раз собирался прочесть записку, которую передал ему один из матросов со шлюпки, высадившей его на берег, но, услышав, как его окликнули с палубы, поднял голову.

Он увидел чернобородого мужчину, который со смехом и издевкой поднимал высоко над головой маленького ребенка.

Тарзан рванулся, готовый преодолеть полосу прибоя и плыть к уже пришедшему в движение пароходу, но, поняв бесполезность подобного безрассудства, остановился у самой кромки воды.

Так он и стоял, устремив взгляд в сторону «Кинкейда», пока тот не скрылся за выступающим мысом.