Андерссен поспешил ей на помощь и, взяв из ее руки калебас, выпил содержимое, после чего вернул хозяину, подарив тому синие бусы.

Солнце уже ярко светило, и, хотя ребенок еще спал, Джейн едва могла справиться с нетерпением, так ей хотелось хоть мельком взглянуть в любимое личико. Потом туземцы удалились по приказу вождя, который, стоя немного поодаль от нее, разговаривал о чем-то с Андерссеном.

Она продолжала бороться с желанием потревожить сон малыша, приподняв край одеяла, которое теперь защищало его лицо от солнца, когда вдруг заметила, что швед беседует с вождем на местном наречии.

В самом деле, какой замечательный человек этот кок! Всего день назад Джейн считала его невежественным тупицей, а теперь, в течение только последних суток, узнала, что он говорит не только по-французски, но и по-английски, а также на туземном диалекте западного побережья.

Она всегда принимала его за увертливого, жестокого и ненадежного человека, а теперь за какие-то двадцать четыре часа ее мнение о нем изменилось на полностью противоположное. Но все равно было трудно поверить, что он помогает ей из чисто рыцарских побуждений. В его намерениях и планах наверняка была подоплека куда более глубокая, чем та, которую он пока ей открыл.

Эта мысль не давала Джейн покоя, и, когда она смотрела на его лицо, на близко посаженные бегающие глазки, на отталкивающие черты, ее пробирала дрожь, ибо ей казалось, что никакие высокие чувства не могут скрываться за такой отталкивающей наружностью.

Пока она думала об этом, а также о том, не приоткрыть ли лицо ребенка, из маленького свертка, лежащего у нее на коленях, донесся тихий лепет, сменившийся удивленным восклицанием, от которого ее сердце зашлось от восторга.

Дитя проснулось! Ах, какой пир материнских чувств ее ожидает!

Джейн быстро откинула одеяло с лица малыша, и Андерссен, который в этот момент обернулся к ней, увидел, как она, шатаясь, поднялась с одеяла, держа малыша на вытянутых руках и не сводя полного ужаса взгляда с маленького пухлого личика и моргающих глазок.

Затем швед услышал жалобный стон, увидел, как колени его спутницы подогнулись и она в глубоком обмороке упала на землю.

Глава 10 Швед

Глава 10

Швед

Когда воины, скопившиеся вокруг Тарзана и Шиты, поняли, что их пляску смерти прервала обычная пантера из плоти и крови, они немного приободрились. Ни одно живое существо не могло противостоять их крепким копьям – даже эта могучая хищница была обречена.

Роков торопил вождя, чтобы тот поскорей приказал воинам метнуть копья, и предводитель дикарей уже был готов подать такую команду, когда он вдруг оторвал взгляд от Тарзана и посмотрел туда, куда глядел человек-обезьяна.