— Они выстрелили из пушки, сэр, я заметил вспышку; но не хотел вас звать, пока не удостоверился. Вон он, сэр, точно под блинда-реем. Марсели, может быть, крюйс-брамсель. Идёт в крутой бейдевинд, как я понимаю.

«Боже, я старею», — подумал Джек, опуская трубу. Потом он увидел его — призрачное пятно, которое не исчезло: померкло, но тут же появилось на том же самом месте. Белое нечто, видимое в трубу как бледная полоска — марсели, обрасопленные настолько круто, что наложились один на другой. И что-то белеет сверху — крюйс-брамсель. Идет правым галсом, круто к свежему северо-западному ветру; возможно, направляется на вест-зюйд-вест или немного южнее. Если они выстрелили из пушки, причём только раз — значит, судно не одно: очевидно, оно меняло галс, и его попутчики должны были сделать так же. Он поискал глазами на востоке и на этот раз заметил одно или два нечётких, но не исчезающих пятнышка. На этом курсе их пути пересекутся. Но как долго неизвестное судно будет идти этим галсом? Не особенно: под ветром у него мыс Ортегаль, скалистый берег с опасными рифами.

— Давайте повернём круто к ветру, мистер Пуллингс, — сказал он. И рулевому: — Круто на ветер, пока не заполощет.

«Поликрест» стал приводиться к ветру, звёзды поплыли по дуге, и он стоял, внимательно прислушиваясь и ожидая первого трепета парусов, означающего, что судно уже не может идти круче. Ветер теперь дул ему в левую скулу; до лица долетели брызги из-за борта, а впереди заполоскала шкаторина фор-марселя.

Джек взялся за штурвал и дал судну чуть увалиться.

— Туже выбрать булинь, — скомандовал он. — Мистер Пуллингс, полагаю, мы можем привестись ещё немного. Следите за брасами и булинями.

Пуллингс побежал по белеющей палубе на нос. Тёмная группа на форкастеле выбрала конец — «Раз, два, три, укладывай», и когда он вернулся на корму, снасти были натянуты и реи со скрипом повернулись ещё на несколько дюймов. Теперь они были обрасоплены максимально круто, и Джек раз за разом надавливал на рукоятки штурвала, преодолевая живое и сильное сопротивление и приводя судно всё круче и круче к ветру. Полярная звезда скрылась за грот-марселем. Круче, ещё круче: всё, это предел. Он даже не ожидал, что у «Поликреста» настолько хорошо получится. Не более пяти румбов относительно ветра, против прежних шести с половиной; и даже если его опять начнёт так же безбожно сносить, он всё равно сможет забрать ветер у незнакомца, лишь бы штурвал был в опытных руках, а брасопке уделялось самое пристальное внимание. Ему показалось, что и снос тоже стал меньше.