— Вам следует учесть мои рекомендации, мистер Паркер, — сказал Джек, готовясь спуститься по борту.

— О да, сэр, — воскликнул Паркер. — Это всё делается добровольно.

Он смотрел на Джека предельно искренне — помимо прочих соображений, всё будущее лейтенанта зависело от того, что Джек скажет про него сегодня вечером в Адмиралтействе.

Джек кивнул, крепко взялся за фалрепы и медленно спустился в шлюпку. Почтительные, искренние, но очень краткие приветственные возгласы, пока она отходила, и люди поспешили вернуться к мытью, чистке и полировке: сюрвейера ждали к девяти.

— Немного левее — то есть, на левый борт, — сказал Стивен. — О чем я?.. Кварту портера за обедом, никакого вина — впрочем, можешь выпить стакан-другой холодного негуса перед сном; ни говядины, ни баранины — рыба, слышишь — цыплёнок, кролики… и, конечно, Venerem omitte[113].

— А?.. Ах, её. Да. Конечно. Несомненно. Совершенно правильно. Шабаш! На берег.

Дно шлюпки заскребло по гальке. Они с трудом пересекли пляж, перешли дорогу и направились к дюнам.

— Сюда? — спросил Джек.

— Сразу за виселицей — маленькая лощина, я знаю это место, оно удобно во всех отношениях.

Они обогнули дюну, за ней обнаружился темно-зелёного цвета экипаж и кучер, поедающий завтрак из полотняного мешка.

— Всё же надо было брать катафалк, — пробормотал Джек.

— Вздор. Отец родной тебя не узнает в этой повязке и с таким жёлтым и обескровленным лицом, будто ты помирать собрался; хотя, действительно, по виду ты даже больше подходишь для катафалка, чем многие из тех, кого я вскрывал. Давай, давай, нельзя терять ни минуты. Залезай. Осторожно — ступенька. Бережёный Киллик, заботься хорошенько о капитане: микстура, хорошо взболтанная — два раза в день, пилюли — три. Он может отказываться от пилюль, Киллик.

— Он их будет принимать, сэр, или я не Киллик.

— Дверцу закрой. Отчаливайте. Отчаливайте, ну. Живей. По реям! Выбрать шкоты! Укладывай!

Они стояли, глядя на облако пыли, поднятое экипажем; потом Бонден сказал:

— А ведь в самом деле лучше было б нам нанять гробовозку, сэр: если они зацапают его теперь, я этого не переживу.

— Как можно быть таким недалёким, Бонден. Только представь себе катафалк, запряжённый четверкой, который очертя голову несётся по Дуврской дороге. На него непременно обратят внимание. К тому же капитану сейчас вредно лежачее положение.

— Хорошо, сэр. Но всё ж с катафалком было б надёжнее: ни одного мертвеца приставы ещё не арестовали, насколько я знаю. Ну да ладно, уже поздно. Вы сейчас с нами поедете, сэр, или забрать вас позже?

— Весьма тебе признателен, Бонден, но думаю, что пройдусь до Дувра и возьму лодку оттуда.