– Так что же? – спросила Елена.
– Надо остаться выяснить, имеет ли наш погреб другой лаз.
– В самом деле, – живо отозвалась девушка, – когда Генюк поднимал дверцу, я слышала, что он упоминал о другом выходе.
– Поищем его, – сказал кавалер.
Молодые люди принялись ощупывать руками стены погреба. Поиски оказались безуспешны.
Всюду пальцы их встречали ровную, скользкую поверхность стены.
– А! Нашел! – неожиданно воскликнул Ивон, вспомнив о ступеньке лестницы, покачнувшейся под тяжестью его тела.
Лестница состояла из коротких плит, уложенных одна на другую, но не соединенных цементом. В минуту Ивон, приложив усилие, сдвинул их с места. Оказалось, что они скрывают узкий ход, из которого пахнуло свежим воздухом, как только плиты легли в сторону.
Не медля молодые люди ступили в лаз, в котором можно было продвигаться только друг за другом. Подземный коридор вел к обочине дороги, в овраг, полный сухих листьев, скрывших выход. Молодые люди наконец почувствовали себя на свободе.
Дождь перестал, и северный ветер, разогнав тучи, принес мороз и зажег мириады звезд на небе.
– Теперь, должно быть, часов пять утра, – сказал Ивон, привыкнув в ночных экспедициях угадывать время по небу.
Не рискуя еще выйти из оврага, они осматривали окрестность. В пятистах метрах от них белели стены Бена. Под ними двигался тусклый огонек, как от фонаря, освещавший небольшую группу людей.
– Что делают они в такой час? – спросила Елена.
– Это, должно быть, дозор. Мне показалось, что сверкнули ружья.
В эту минуту ночь внезапно осветилась молнией, за которой тотчас же прокатился грохот выстрела.
Как ни была коротка эта вспышка, кавалер понял в чем дело.
– Синие расстреляли человека! – произнес он.
В тот же миг раздались крики, вновь один за другим затрещали ружейные выстрелы, как будто пытаясь успеть за своей жертвой, и через несколько мгновений на дороге в предутреннем мраке скрылся человек, за ним, сильно отставая, гналось несколько солдат. Елена узнала беглеца.
– Шарль, проводник! – прошептала она.
– Кого они расстреляли? – спросил Ивон.