Бералек не знал Шарля, но девушка, увидев его теперь, догадалась, кто недавно пал под пулями.

– Генюк, – ответила она.

Набожно крестясь, она молилась о душе бедного бретонца.

Молодые люди притаились в яме, зарывшись в перегнившие листьями.

– Надо дождаться синих, они, вероятно, скоро вернутся после неудачной погони, – сказал Ивон.

– Они не смогут нагнать его?

– Разве только, если подстрелят из ружья, которое спускают наудачу; в противном случае через пять минут он спрячется – и тогда его уже не достать. Когда он бежал мимо нас, я сразу угадал в нем человека, не потерявшего головы от страха: грудь вперед, локти в стороны, шаг ровный. Видно, что к погоне ему не привыкать, и потому он умеет беречь силы и дыхание. Он спокойно высматривает какой-нибудь овражек, где скроется от измученных преследователей.

– Так, вероятно, уже и случилось, – сказала Елена. – Республиканцы возвращаются.

Солдаты в беспорядке проходили мимо, громко разговаривая о беглеце.

– Вот молодчик, скрылся у нас под самым носом!

– Славную штучку сыграл он с вами и сержантом! А этот-то стоит себе, разиня рот, и воображает, что парень с величайшим удовольствием подставит грудь под выстрел.

– Тем лучше! Вперед наука, чтоб не мешал связывать их! А то, на тебе, боится потерять время!

Мало-помалу голоса смолкали в отдалении.

– Скорее в путь! – сказал Ивон. – У нас в запасе остается еще часа два, на рассвете надо быть подальше от Бена.

В первую минуту, выйдя из подземелья, молодые люди были подавлены смертью Генюка и захвачены смелым побегом проводника, но, собираясь двинуться в путь, наконец невольно взглянули в лицо друг другу. И долго не могли отвести глаз. Наконец, не говоря ни слова, с тайной радостью, они пустились в дорогу.

Избегая главных дорог от Бена к Ренну, наши путешественники выбирали извилистые тропинки, пересеченные оврагами, рвами, заборами и кустарниками. Часто до них долетал странный крик в подражание совиному, раздававшийся из-за куста и потом вдруг повторявшийся в двадцати местах на равнине.

– Это шуаны охотятся на синих по дороге в Ренн или обратно, – говорил Ивон Елене.

Продолжая путь, молодые люди были уверены, что за ними следят тысячи глаз. Благодаря костюму кавалера – темной куртке с нашитым на отвороте сердцем, шляпе с обвязанным вокруг полей платком Шоллета, словом, благодаря вандейскому мундиру, хорошо известному шуанам, беглецы беспрепятственно проходили мимо этих засад.

Вдали время от времени тишина, господствовавшая над всей окрестностью, разрывалась ружейным выстрелом. Какой-нибудь республиканский солдат, шедший пешком от одного поста к другому, отправлялся на тот свет.