– Господа! Господа!

Этим красноречивым восклицанием она поручала их заботам короля, который уже спускался вниз.

Офицеры прикладывали руку к сердцу и шпаге.

Королева благодарно улыбалась.

Жильбер выходил одним из последних.

– Сударь, – обратилась к нему Мария Антуанетта, – это вы посоветовали королю ехать и, несмотря на мои мольбы, склонили его к этому решению. Подумайте, какую огромную ответственность перед супругой и матерью вы взвалили на себя.

– Я это знаю, ваше величество, – холодно отозвался Жильбер.

– Вы обязаны вернуть мне короля живым и невредимым, сударь! – торжественно вскинув голову, заявила королева.

– Слушаюсь, государыня.

– Не забудьте, вы отвечаете за него головой.

Жильбер поклонился.

– Не забудьте, собственной головой! – повторила Мария Антуанетта с угрозой и безжалостной властностью абсолютной монархини.

– Да, ваше величество, – с поклоном подтвердил Жильбер, – собственной головой. Если бы я опасался, что королю что-либо угрожает, этот залог стоил бы немного, но, повторяю, ваше величество: сегодня я веду государя к славе.

– Я хочу, чтобы вы все время держали меня в курсе дела, – добавила королева.

– Обещаю, ваше величество.

– Теперь ступайте, сударь, я слышу барабаны: король отправляется в путь.

Жильбер поклонился и, спустившись по главной лестнице, столкнулся с адъютантом короля, который искал его по просьбе его величества.

Его посадили в карету обер-церемониймейстера г-на де Бово, поскольку тот не хотел, пока Жильбер себя не зарекомендовал, помещать его в королевскую карету.

Жильбер улыбнулся, увидев, что в этой карете с гербом находится он один, так как г-н де Бово гарцевал на коне у дверцы королевской кареты.

Затем Жильберу пришло на ум, что ехать в карете с короной и гербом для него просто нелепо.