Час или два Спыхальский чувствовал себя хорошо: не холодно, мягко – и впрямь как на перине. Захотелось спать, но он отгонял сон, хватая губами пушистый снег и дергая себя за усы.

Спустя некоторое время стало зябко. Сначала замерзли ноги, потом – руки; вскоре ему начало казаться, что он лежит не в кожухе и не в добротных сапогах, которые справил прошлой осенью, а совсем голый. Дрожь волнами прокатывалась по телу, зубы стучали так, что слышно было, должно быть, на том берегу Вислы. Но что хуже всего – он боялся пошевельнуться: вдруг кто-нибудь следит за калиткой или, наоборот, хочет выйти из посольства и выглядывает из-за забора? Будь он один – давно убежал бы отсюда, но было стыдно перед Арсеном, который тоже лежит где-то в снегу и ему достается ничуть не меньше…

Время подошло к полуночи. И вдруг Мартын уловил легкий скрип снега. Спыхальский сжал зубы, чтобы они не стучали, и глянул влево, откуда долетали звуки. Может, Арсен идет?

Нет, это не его фигура, не его походка. Незнакомец был невысокого роста и слегка прихрамывал на одну ногу. Шел медленно, оглядываясь и прислушиваясь. Приблизившись к калитке, остановился и осторожно нажал на щеколду. Калитка оказалась запертой. Незнакомец вполголоса выругался:

– Остолопы! Сколько раз предупреждал: в среду не запирайте!

Он поднял голову, как бы смерил взглядом забор, потом подпрыгнул, ухватился руками за край и стал карабкаться вверх, стараясь правой, здоровой, ногой наступить на щеколду, но никак не попадал на нее.

Спыхальский прикинул: если это посланец Морштына – надо хватать его. Если нет, можно выкрутиться, обвинив хромоногого в намерении ограбить чужеземное посольство.

Наконец незнакомцу удалось подтянуться и лечь животом на забор. Еще мгновение – и он будет на той стороне.

Пан Мартын выскочил из своего укрытия, ухватил незнакомца за ногу. От неожиданности тот охнул и свалился в снег. Спыхальский крепко зажал ему рот ладонью, коленом прижал к земле.

– Тихо! Не шевелись! Иначе…

Незнакомец замычал, замотал головой. Очевидно, ему не хватало воздуха. Спыхальский разжал пальцы, и тот несколько раз судорожно всхлипнул, хватая ртом воздух.

– Кто такой? К кому шел? – прошипел Спыхальский. – Да не вздумай кричать, не то задушу, как котенка, клянусь паном Езусом! – И он сильнее нажал коленом.

– Ради Бога, пан… отпусти…

– Ты хотел ограбить посольство?

– Я не вор, милостивый пан…

– А кто же?

– Меня звать Юзеком… Хромым Юзеком… Отведи меня к пану де Бетюну.

– Ты знаком с паном де Бетюном? С посланником? – Спыхальский еле сдержал радостный возглас, поняв, что в руки к нему попал именно тот, кого они с Арсеном все это время выслеживали.