- Да они знают, они ж ничего и не думают, они же знаешь какие ребята! - задыхается от волнения Колька маленький - доверчивая душа. - Ты про них и не сомневайся.

- Тихо! - шепчет Ольга, чувствуя, что кто-то стоит за спиной.

И не торопясь поворачивается. Да, в двух шагах за нею улыбается всевидящий Гогин.

- Малинку ищете, барышня? - спрашивает он, - Рано еще, не созрела.

- Созреет, - спокойно говорит Ольга, не торопясь переходит поляну и входит в дом.

И вслед за ней входит в дом Миловидов. Он входит и оглядывает всех тяжелым подозрительным взглядом.

- О чем разговаривали? - спрашивает он.

- О том, что не о чем тебе с босяками болтать, - говорит Катайков. - Они на мякине тебя проведут.

- Как знать, как знать… - говорит Миловидов. Долго молчит и вдруг спрашивает: - Скажи, Катайков, что с нами будет?

- Через неделю, - пожимает Катайков плечами, - сойдешь с корабля и гуляй по Европе.

- А почему их расстрелять нельзя? - раздумывает вслух Миловидов. - Все равно же в Европу…

- Да ведь до Европы еще добираться, - говорит Катайков и искоса поглядывает на Миловидова. - Да, впрочем, расстреливай, только, смотри, убивать, так всех.

- Решено, - говорит полковник и, высунувшись в окно, зовет: - Отец Елисей!

Все молчат. Ольга мучительно думает, что делать. Монах входит с обычным своим деловым видом, садится и вытирает со лба пот.

- Чего тебе?

- Отец Елисей, - говорит Миловидов, - исповедуй комсомольцев - расстреливать будем.

Монах секунду смотрит на Миловидова и отводит глаза.

- Исповедать недолго, - говорит он. - Чего это ты вдруг решил?

- Все равно убегать! - Миловидов ударяет по столу кулаком. - Все равно не найдет никто! Кто узнает, куда мальчишки делись! Заплутали в лесу, медведь задрал или утонули в болоте. Мы их в болото и покидаем. Кто их там, к черту, найдет…

- Один-то сбежал, - говорит монах. - Доложит небось начальству, какой их медведь задрал.