Его спросили, понимает ли он по-голландски. На всякий случай Тарзан решил умолчать о том, что знает язык. Леттенхоф и его товарищи стали держаться посвободнее и принялись обмениваться репликами на родном языке. Тарзан прислушался к говорящим.

— Может, его нужно уничтожить немедля,— сказал один из присутствующих Леттенхофу,— вдруг это наводчик, и за ним по горячим следам явятся японцы.

— Нет,— не соглашался лейтенант,— нужно подождать возвращения капитана. Этот странный тип производит на удивление благоприятное впечатление.

— Да, конечно, хотя вид у него идиотский. Первобытный лук, да сам голый и вдобавок босиком. И никаких доказательств его слов...

Леттенхоф продолжил свою мысль:

— Я уже стал доверять нашему гостю, пока он не заговорил о поисках лодки и побеге с острова. Он, должно быть, думает, что мы — круглые дураки и поверим такому глупому объяснению его появления здесь. Это, наверное, немецкий шпион. Мы не будем спускать с него глаз, пока не возвратится ван Принс.

Он перешел на английский и повернулся к Тарзану:

— Так, значит, вы полковник Английских королевских военно-воздушных сил? А какие-нибудь доказательства этого у вас есть?

— Нет,— невозмутимо ответил Тарзан.

— Хотелось бы знать, почему британский офицер бегает в горах Суматры нагишом и вооружен луком со стрелами,— продолжал Леттенхоф ироническим тоном.— Мой друг, вы, конечно, не можете ожидать, чтобы мы поверили вам. Вы останетесь с нами дс того времени, пока капитан ван Принс не вернется.

— В качестве пленника?

— Именно. В качестве пленника.

Лагерь был чистым и даже каким-то уютным. Над одной из тростниковых хижин развевался трехцветный флаг Нидерландов. Двадцать или тридцать человек занимались различными работами. Большинство было занято оружием — чисткой револьвера или винтовки.

Одежда партизан, хотя и изрядно поношенная, была аккуратно зачинена. Оружие блестело. Тарзан сразу же убедился, что попал в хорошо организованный военный лагерь. Его обитатели не были преступниками, это были дисциплинированные воины. Тарзан с облегчением подумал, что таким людям можно доверять.

Его появление в лагере не возбудило особого интереса. Лишь несколько человек подошли к сопровождающим его поинтересоваться, кто это такой.

— Кого вы привели сюда? — спросил один.— Дикаря с острова Борнео?

— Он говорит, что он капитан Британских ВВС. По-моему, он или полоумный какой-то, или немецкий шпион,— отвечал Леттенхоф, вышедший вместе с Тарзаном наружу из своей хижины.— Я лично склоняюсь ко второму. Он говорит связно, его речь выдает человека образованного. Это свидетельствует, что он в своем уме.