Под натиском Рожера, тунисцы отступали, правя к берегу, натыкаясь на подводные скалы, садясь на мели, выбрасывась, кому повезло, на сушу.

Рожер, утирая с лица кровь и пот, оглядел место битвы. Четыре корабля тонули, из них два, его. Три африканских корабля, разбило о скалы. Ещё два, чернели на мелях. И два, приткнувшись к берегу, спешно покидались своими командами. Только одному тунисскому кораблю, посчастливилось вырваться, и быстро мелькая вёслами, он уходил в море.

Рожер приказал сигналом трубы остановить кинувшуюся за ним погоню, и переступив через тело убитого норманна (вглядываясь в его лицо он не мог узнать кто это), он крикнул:

– Тела убитых, за борт! Идём на помощь Роберту!

Только начавшаяся ночь разъединила враждующие флоты, под покровом которой, палермианцы, со всей скоростью, на которую были способны уставшие до смерти гребцы, кинулись обратно в родимую гавань.

Рожер приказал подгрести поближе к кораблю Гвискара.

– Этого мало, Роберт! Надо полностью уничтожить их флот! Идём за ними!

Роберт жутко устал. «Ведь уже не мальчик, подумать, так мне уже пятьдесят пять лет», но он, ни за что, даже самому себе, никогда бы не признался, что в чём-то уступает сорокалетнему Рожеру.

– Давай, брат! Дадим им жару! – с мальчишеским азартом воскликнул Роберт.

Палермианцы, взамен цепи захваченной семь лет назад пизанцами, перегородили вход в гавань новой, но сейчас она была опущена, пропуская свои корабли.

Нормандцы возпользовались этим, и не успели палермианцы поднять её, как их корабли, под обстрелом из двух строжевых башен, ворвались в гавань. В темноте, виднелись приткнувшиеся к причалам корабли.

– Пошли! – и лодки с самыми отчаянными смельчаками, ринулись вперёд.

Суматоха, крики, паника, но им удалось добраться до цели, и тёмную ночь, озарили вспыхнувшие корабли палермианцев. Огонь перекинулся на гавань, пожирая портовые постройки, склады с товарами и амбары с продуктами, грозя хлынуть в город.

Воспользовавшись сумятицей, нормандцам, громко празднуя победу, полный разгром и уничтожение флота Палермо, удалось выйти из гавани, и на рассвете придти в устье реки Орето.

Глава шестая

Глава шестая

Жаркое сицилийское лето, затем тёплая, благодатная осень, сменились зимними холодами, колючими, проинизывающими ветрами с моря, туманами и дождями.

Мелкий, надоедливый, моросящий дождь, шёл вот уже две недели. Мрачные, серые и тяжёлые тучи, день и ночь висели над землёй, скрыв солнце, луну и звёзды.

Роберт спрыгнул с седла, в расползающуюся под ногами жидкую грязь.

Гуго Фалок, сидел на корневище дерева со сломанной верхушкой, и накрывшись с головой овчиной, оселком точил меч. Мрачным взором он посмотрел на герцога. Его младший брат Герберт, склонившись под навесом, пытался раздуть угли затухающего костра. Поодаль, у оврага, под развесистым кустом, приткнулись Райнольд из Симулы и его брат Кустинобард.