– А тут… – Одо вздохнул, махнул рукой, и подбросил в огонь дров.

Особенно поразила Одо, мастерская по изготовлению кольчуг в замке Аншетиля. Как целыми днями трудятся сервы в кузнице, выковывая проволоку, как другие рубят её и гнут в кольца, как искусные мастера, плетут эти кольца, и вот, добротная и прочная кольчуга готова. Одо сам видел, своими глазами, как приехавший к Аншетилю Жильбер де Тессон, знаменосец герцога и короля Вильгельма, владелец замка Алник, отдал за превосходную кольчугу двух быков, бочёнок мёда, связку беличьих шкурок, и хорошего, боевого коня, с седлом и упряжью.

«Дорого стоят кольчуги, дорого. От того-то, Аншетиль и богатеет. Повезло, что удалось ему тогда захватить этих мастеров-англосаксов, умеющих изготовлять кольчуги, и не повесить их, не убить, а отправить в своё поместье».

Одо вздохнул, и посмотрел на свою старую кольчугу, висевшую на стене, местами проржавевшую, посечённую, с кое-где разошедшимися кольцами. «Тут ещё конь пал, скот весь подох от какой-то хворобы, неурожай этот… Сервы разбежались… Сколько их осталось то в селении? С десяток? Да и то, почти все, немощные старики и старухи…».

На сторожевой вышке тревожно застучал в било сын Гуннара – Хедрик.

Одо вскочил, кинулся к дверям, по пути не забыв подхватить меч и щит. Гуннар снял со стены большой топор.

– Что там? – крикнул Одо, выбежав во двор.

– Большой отряд, конные и пешие, с факелами, идут прямо на нас.

– Кого это черти несут? – нахмурясь проворчал Одо.

Он сам, Гуннар и Хедрик, вот и всё его войско для обороны замка.

– Хедрик, лук с тобой?

– Да, господин.

– Хорошо, если они полезут, бей без промаха! Гуннар, к воротам, я, на стену.

По лестнице Одо влез на стену, и из-за бревенчатого частокола, стал вглядываться в приближающийся отряд.

– Эй, в замке! – закричал один из них, остановив своего коня как раз на расстоянии полёта стрелы.

– Слушаю! – ответил Одо.

– Пустите обогреться и переночевать усталых путников!

– Кто вы и откуда?

– Паломники, идём во Святую землю, в славный град Иерусалим!

– Что-то вас сильно много для паломников! Шли бы вы дальше, у нас ничего нет, сами голодаем!