– Мне, что ли, звонить? – спросил полицай.

– Нет, лучше уж мы позвоним, – сказал секретарь и вместе с Беляком вернулся в здание.

Через несколько минут секретарь появился на балконе, перегнулся через перила и спросил полицая:

– А что сказать Чернявскому?

Полицай посмотрел по сторонам, кинул подозрительный взгляд на проходившего мимо горожанина и, сложив ладони рупором, приглушенно сказал:

– Передайте ему, что мы приехали с совершенно секретным пакетом на его имя от начальника абверкоманды.

Вот! – И он похлопал по кожаной сумке, висевшей у него на боку.

Секретарь исчез. На балкон вышел Беляк. Он приложил ко лбу козырьком руку, заслоняясь от лучей солнца, и постоял, разглядывая улицу. Потом вынул карманные часы.

– Поздновато, – произнес он и покачал головой.

Выглянул секретарь.

– Езжайте! – сказал он. – Господин Чернявский вас ожидает. Луговая, четырнадцать. Большой белый дом…

Найдете?

– Попробуем, – ответил полицай, взбираясь на свое место. Мотоцикл умчался.

…Часовой с винтовкой за плечом, стоявший у особняка заместителя бургомистра, взял под козырек и вытянулся.

Эсэсовец остался на мотоцикле, а полицай спрыгнул и быстро поднялся по ступенькам к парадному входу. Звонить не пришлось. Чернявский сам открыл дверь и провел полицая за собой в большую светлую комнату, устланную ковром.

– Вы господин Чернявский? – спросил курьер.

– Да.

– Здравия желаю! – полицай щелкнул каблуками. –

Прошу получить и расписаться на конверте.

Он подал письмо и объемистый, обшитый и опечатанный прямоугольный сверток с грифом: «Строго секретно и весьма срочно». Чернявский осторожно вынул письмо, прочел его и автоматической ручкой, любезно поданной курьером, расписался.