– Пашка, небось, в Сандуны ходил, – протянул чуть погодя Саня. – Или в Краснопресненские.

– И не раз! – подхватил я. – А Петрович, можешь верить, каждый день баньку топит. А потом в Черной купается. Голышом!

– Тебе, Серега, только бы уязвить человека, – сказал Вадик. – Нет, чтобы выслушать, ознакомиться с проектом, внести коррективы…

Вадик сейчас говорил с интонациями чиновника немалого ранга, коим он и был в недалеком прошлом. И держался так же – с заносчивостью аристократа, оскорбленного в лучших чувствах. Одно нарушало гармонию – рука, которой он смахивал пивную пену с губ.

– Выкладывай, философ! – потребовал я.

Если вкратце, то план Вадика состоял в следующем. Если бани нет, а в баню тянет, то ее нужно построить. Ну, если не построить, то соорудить. И в ней встретить Новый год!

– А что? – протянул Саня и взглянул на меня: – Можно попробовать.

– Что тут пробовать? – возмутился я. – Дело надо делать!

Как же упоительны были наши заботы в последующие дни. Прикинув, что мы можем себе позволить на имеющиеся у нас талы, так называется местная валюта, идущая по 2.85 за доллар, мы поняли, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Прежде всего требовалось найти подходящее помещение. В городе, на девять десятых состоящем из частных особняков и фале, сделать это было непросто. В особняки нас не пустят, а циновки вместо стен заведомо не удержат желанный пар. Что касается оставшейся одной десятой, то это упомянутый кинотеатр, госпиталь, школы, парламент, несколько офисных и гостиничных зданий. Ну, и церкви.

– Пожалуй, я смогу вам посодействовать, – задумчиво молвил Руди, к которому мы обратились за советом.

И посодействовал. В наше распоряжение был отдан домик, в котором садовник методистской церкви хранил свой инвентарь. Мы, не колеблясь, выложили требуемую сумму.

Садовник стал освобождать помещение, мы же озаботились его новым содержимым. Стены домика внутри были даже не оштукатурены, но с этой неприглядностью мы справились легко. Отправились на верфь, сняли пайолы «Санта Лючии» и «задекорировали» ими стены. Опять же на шхуне мы вытащили из-под дизеля большой металлический поддон. Заполненный крупной галькой, которую мы набрали на берегу, он стал каменкой. Не буду вдаваться в подробности, как именно, но мы смогли даже обустроить предбанник, а с помощью все того же Руди раздобыли печку и бак для воды. Таким образом, к вечеру 31 декабря все было готово к торжественному омовению. У нас даже были веники! Не березовые или дубовые, естественно, но Руди, вручая нам охапку каких-то стеблей, заверил, что местные колдуны распаривают эти растения и хлещут ими недужных, изгоняя из них хворь. Мы решили, что, если колдунам и больным годится, то и нам подойдет.