— Мне на той вилле местечка не найдется? — спросил Сергеев.

— Найдется тем, кто нынче верит. Завтра охотников набежит, считать устанем, — ответил, не принимая шутки, Борис. — Ты Николая не знаешь, все так и будет.

— Я верю, — сказал Сергеев. — Ты остановился на том, как вы позавтракали и поехали осматривать город.

— Ну, поехали, — огрызнулся Борис, — дай вспомнить. — Он взял рюмку, повертел, вылил коньяк в кофе. — Автобус шикарный, сиденья как в самолете, и кока-колу давали. Ну, ездили, смотрели, фотографировались. Не видел я шпионов, ничего интересного не помню.

— А вечером?

— Вечером Петр с Николаем поругались, у них это бывает. Зверев ужинать не пошел. Мы поели, переоделись и пошли гулять.

— Как переоделись? — изображая недоумение, спросил Сергеев.

— В такой вот фраерский комплект. — Борис показал на Сергеева. — Николай всегда так ходит, а мы в свитерах да куртках днем ходили, а к вечеру нарядились.

— Куда направились?

— Да кто куда. Лев бросился свою блондинку искать, Петр меня тянул — какой-то замок ему приглянулся, а я в магазин зашел, да и потерялся. Гулял один.

— Так уж и один?

— Да уж не с резидентом иностранной разведки, — устало ответил Борис. — Вернулся в «Реджину», потолкался в фойе, заглянул в бар, там Николай сидел, курил. Я не подошел, поднялся в номер и лег спать. Не интересно?

— Почему же. Ты не обратил внимание на время?

— Около двенадцати было. — Борис зевнул. — Утром мы как засели в преферанс, так и встали через сутки, еле к самолету успели…

— Приехав в Монте-Карло, сутки играли в преферанс? В Москве времени не хватает?

— Что делать в твоем Монте-Карло? Купить ничего не купишь, цены чуть не вдвое выше, чем в Гренобле, а так я десять франков у голубчиков выиграл. — Борис снова демонстративно зевнул, подвинул к себе «Спидолу», взглянув на Сергеева, поставил ее на место. Сергеев понял, что разговор сломался, но причины этому не находил.

— А что за драка произошла у Николая?

— Он рассказывал?

— Рассказывал.

— Расспроси его подробнее, я же не видел. — Борис опустил голову, смотрел куда-то в угол. — Руку он разбил вдребезги, писать не мог, я за него пульку записывал.