– Там не один камень, а целых три, – сказал Леофрик. – Два высоких столба и еще один камень наверху. Еще в стародавние времена их поставили гиганты.

И вот приказы были разосланы. «Приведите всех своих людей, – гласили они, – принесите все оружие, какое только у вас есть, и вознесите молитвы, потому что весь уцелевший Уэссекс соберется у Камня Эгберта, чтобы сразиться с датчанами».

Едва были отправлены эти послания, как разразилось несчастье. Оно случилось за неделю до того, как должен был собраться фирд. Хаппа, олдермен из Торнсэты, написал, что сорок датских кораблей появились у тамошних берегов и что он не осмелится увести фирд, когда над его землями нависла такая угроза. Хуже того, датчан было так много, что он умолял Харальда из Дефнаскира прислать ему подкрепление.

Горестное известие почти сломило дух Альфреда. Он цеплялся за надежду застать Гутрума врасплох, неожиданно собрав могучую армию, но теперь все его надежды пошли прахом. Он и без того всегда был худым, но теперь еще сильнее осунулся и проводил целые часы в церкви, взвывая к Богу, не в силах понять, почему Всемогущий внезапно отвернулся от него.

А два дня спустя после получения вестей о датском флоте Свейн Белая Лошадь повел триста всадников в набег на холмы на краю болота. К нам прибыл многочисленный фирд Суморсэта, и Свейн нашел и увел их лошадей. У нас не было ни места, ни фуража, чтобы держать на Этелингаэге столько коней, поэтому они паслись возле дороги, и я наблюдал из форта, как Свейн верхом на белом коне, в шлеме с белым плюмажем, в белом плаще, вместе со своими людьми окружил лошадей и угнал прочь. Увы, я не имел возможности его остановить. У меня в форту было двадцать человек.

– Почему лошадей не охраняли? – вопросил Альфред.

– Их охраняли, – ответил Виглаф, олдермен Суморсэта, – и те, кто их охранял, погибли.

На лице Альфреда отразился гнев, но не отчаяние.

– Мы неделями не видели здесь датчан! – умоляюще проговорил олдермен. – Откуда же мы могли знать, что они вдруг явятся в таком количестве?

– Сколько человек погибло?

– Всего двенадцать.

– Всего? – вздрогнув, спросил Альфред. – А сколько пропало лошадей?

– Шестьдесят три.

В ночь перед Вознесением Альфред отправился на берег реки. Беокка, верный, как гончая, хотел было последовать за ним, желая утешить короля, но вместо этого Альфред позвал меня. Взошла луна, бросая тень на его щеки и делая его светлые глаза почти белыми.

– Сколько человек у нас будет? – отрывисто спросил он.

Мне не нужно было долго думать, прежде чем ответить:

– Две тысячи.

Альфред кивнул. Он знал это число так же хорошо, как и я.