Сосед-поселенец пошел полюбопытствовать, и, едва заглянув в дом, помчался с докладом в полицию. Снова открылось следствие, руководимое фон Бунге. Нашло оно немного: сосущую палец бабенку и совершенно пустой сундук. Приглашенный слесарь, слазив в подполье, с секретом разобрался быстро: при попытке взлома сундука его дно распахивалось и вновь закрывалось, являя грабителям совершенно пустой ящик. А то, что лежало в сундуке, сваливалось под пол.

– Найденыша покойного работа! – вынес вердикт слесарь.

Проверка тюрем выявила исчезновение арестанта из отпетых – Митьки Червонца. Снова вспомнили про Соньку – но у нее на сей раз было железное алиби, подтвержденное доктором Перлишиным.

Сима Юровская тронулась умом. Все попытки расспросить ее о ночных «гостях» заканчивались истерикой либо кататоническим ступором[98]. Никаких утешительных прогнозов на ее счет островная медицина не делала.

Все это рассказал Соньке заглянувший к ней Сема Блоха. Прослышав о новой пациентке в женском отделении, он улучил момент, когда весь медицинский персонал был срочно вызван полицией в дом Юровских, и, опираясь на палку, пошел разыскивать старую подельницу.

– Ну, здравствуй, Софьюшка! – Блоха бесцеремонно плюхнулся на ее койку.

Вскрикнув от неожиданности, та приподнялась на локтях, уставилась на посетителя безумными глазами. Она, конечно, ожидала не его, а полицию…

Постепенно испуг прошел, Сонька снова улеглась, натянула до подбородка одеяло, пропахшее карболкой.

– Здравствуй, говорю! – криво усмехнувшись, повторил старый вор. – А я слышу – знакомая вроде в лазарете появилась – дай, думаю, навещу! Извини, Софья, что без гостинчика явился – да где его взять-то? Это ты у нас, слышно, богатой стала. Деньгами разбрасываешься: аж два червонца на нужды лазарета пожертвовала! Вот и получила за это отдельные «хоромы»… Что ж, доктора – тоже люди, тоже есть-пить желают…

– Здравствуй, Семушка! Ты меня не попрекай: с меня столько кровишши вытекло, что еле живую сюда привезли. Тут последнее отдашь…

– Последнее, говоришь? – Вор поморщился, помассировал рукой заживающую ногу. – А народишко болтает, что ты в православие собралась перекинуться, попу длинногривому посулила на нужды церкви толику от своих достатков пожертвовать.

– Ну и что, что обещала? Значит, так надо было! – не желая обсуждать эту тему, Сонька отвернулась к стене, пальцем дотронулась до плохо выбеленных бревен стены.

– Кто ж спорит? – почти весело согласился Сема Блоха. – Надо так надо! А про последний ночной разбой в посту слыхала?

Он коротко рассказал про то, что и сам недавно узнал: про убийство Лейбы Юровского, про его спятившую жену…