– Само собой, – позволил себе хихикнуть Герасимов. – Видимо, здорово государю Ноздря печенку проел, коли наш «скупой рыцарь»[194] денег из своей шкатулки не пожалел!

– Ты язык-то укороти, полковник! – рявкнул Трепов, круто поворачиваясь к собеседнику. – Привык с быдлом своим язык распускать – а тут царская особа! Имей уважение!

– Извините, ваше высокопревосходительство, – сразу поспешил дать задний ход полковник. – Неоднократно слышав сие литературное сравнение от вас, я полагал, что…

– Не рано ли в калашный ряд с твоим рылом-то? – бесцеремонно перебил полковника Трепов. Однако тут же сообразил, что момент для «воспитания» выбран им неудачный, и на ходу перестроился. – Ладно, Александр Васильевич, забудем! Нервишки ни черту стали. Извини, коли обидел.

– Ничего, ваше высокопревосходительство! Это вы меня простите, несколько забылся. Да и волнуюсь, признаться, догадываясь о сути нашего разговора…

Трепов достал из внутреннего кармана объемистую фляжку, от души хлебнул, занюхал рукавом, протянул фляжку Герасимову.

– Благодарю, ваше высокопревосходительство! – Полковник сделал деликатный глоток, обтер после себя горлышко платком, вернул фляжку. – Слушаю вас внимательно!

– Пошли, погуляем на свежем воздухе, – предложил Трепов. – Что-то здесь и вправду душновато… Я вот что подумал, Александр Васильевич: если одного дубровинского исполнителя запустить, и все получится, то шансов скрыться у него не будет. Схватят! Тем более что за пределами родной отчизны, скорее всего, дело сотворится. И экстрадиции[195] в этом случае не избежать: Витте – официальное лицо, посол мира! А ежели исполнителя схватят, то шлепнуть его в твоем подвале «при попытке к бегству» никак не возможно будет. Значит, полноценное следствие, поиск заказчика и прочие прелести. Поплывет наш исполнитель, выдаст Дубровина. Вонючие газетчики тут же раскопают про сердечную дружбу государя с Союзом русского народа. Император и престиж России будут дискредитированы… Чуешь, куда я клоню, Александр Васильевич?

Герасимов давно уже понял, для чего он вызван, однако отвечать не спешил. Свою партию он должен был сыграть точно и безошибочно. И не разгневать страшного генерал-губернатора, которому подвинуть начальника охранки с занимаемого им кресла – раз плюнуть. И не создать себе репутацию «послушной тряпки», которой можно любую прореху заткнуть.

– Чего молчишь-то? – наседал меж тем Трепов. – Девственницу из себя корчишь? Запачкаться не желаешь? Есть у тебя соображения на сей счет?

– А если нет желания даже соображать про этакое? – решился Герасимов. – Если нету – что, другого искать станете, ваше высокопревосходительство? А для меня, чтоб не болтал, подвальчик подходящий на примете имеете?