– Тогда тебе лучше самому нести его.

Мне нравился Берг. Я спас ему жизнь на валлийском побережье, и с тех пор он платил мне безграничной преданностью.

– Почему ты не остался с братьями? – поинтересовался я у него.

– Эгил заявил, что ему недосуг учить мальчишку военному делу. Поэтому меня отправили вести жизнь викинга при другом ярле.

– К тому самому, который вовлек тебя в резню на чужом берегу?

Берг улыбнулся:

– Господин, судьба была добра ко мне.

Мне хватало забот помимо подготовки оружия и припасов. Я выслал на запад сильные дозоры. Разведчики вернулись с донесением, что Скёлль ушел в горы, видимо в Хеабург, но я запретил приближаться к тому месту, где располагалась, по нашим предположениям, крепость Скёлля.

Скёлль знал, что мы ищем его, и, подобно нам, готовился к войне. Может, он и рассчитывал, что убедил меня не ввязываться в драку, но, даже если так, ему в любом случае предстояло сразиться с разъяренным Сигтригром, воины которого, по моим сведениям, рыскали по южному Кумбраланду.

– Сигтригру следует держать армию к югу от Хеабурга, – сказал я Эдит в ночь перед тем, как мы выступили в Хеагостелдес.

– Почему?

Я смотрел на дым, вплывающий в нашу опочивальню из большого зала, и пытался увидеть знак в очертании его завитков. Ничего. Немного ранее, днем, я наблюдал, как кошка ловит мышку, и загадал: если мышь умрет, то умрет и Скёлль. Мышке удалось убежать.

– Хеабург – сильная крепость, но находится, судя по всему, высоко в горах и отрезана от мира, – продолжил я. Чародей Скёлля назвал ее крепостью орлов, а орлы гнездятся на труднодоступных вершинах. – Мы исходим из того, что Скёлль засел в своей твердыне. Ни один из наших разведчиков не заметил перемещения его дружин. Но что я сделал бы, оказавшись на месте Скёлля? Пересек бы горы и напал на Эофервик.

– Почему? – снова спросила она.

– Потому что Эофервик – это место, где собираются купцы. А значит, и деньги.

– А деньги – это власть, – пробормотала Эдит.

– Да, деньги – это власть. – И земли вокруг Эофервика плодородные, они приносят подати и ренту, те, в свою очередь, превращаются в деньги, на которые закупаются мечи, копья, секиры и щиты. А кратчайший путь на Эофервик ведет Скёлля на юг.

– И ты боишься, что он так поступит?

– Да, боюсь.

Понять, что делает или что собирается сделать противник, – самая трудная вещь на войне. Гонцы от Сигтригра сообщали, что все норманнские поселения близ устья Риббеля остались без мужчин. Насколько было известно, мужчины эти ушли на север, в то место, где Скёлль собирает армию. Нападение Скёлля на Эофервик на исходе зимы стало объявлением войны, и атака едва не увенчалась успехом. Его вылазка под Беббанбург была попыткой убедить меня пересидеть войну, потому что грядущая битва решит, кто станет править Нортумбрией. Но где она состоится? На месте Скёлля я перешел бы через горы и развязал войну в богатой восточной части Нортумбрии, заставляя нас гоняться за ним и принять бой там, где ему это покажется выгодным. Вот почему Сигтригр вынужден был охранять перевалы, ведущие через горы на юг. Мы собирались подобраться к Хеабургу с востока, но опасались, что Скёлль может ускользнуть прежде, чем мы навяжем ему бой. А еще, что оставленные в перевалах заслоны окажутся слишком слабыми и не смогут сдержать врага до нашего прибытия. Эти тревоги не давали мне спать по ночам, но все донесения подтверждали, что Скёлль остается в горной крепости и в обычной своей дерзкой манере приглашает нас напасть.