Рассказ сторожа произвел на Галича настолько мощное впечатление, что вдохновил его на создание «Философского этюда “Пейзаж”»:

Вот такая, понимаете, бытовая подробность из повседневной жизни дома отдыха, в каком-то смысле отражающая близость к народу артистов прославленной труппы. С другой стороны, эта самая проволока есть не что иное, как олицетворение зависимости советского искусства от власти: как только его жрецы позволяют себе слишком много, их немедля одернут сверху, а то и придавят на время гирей — в переносном, конечно, смысле.

Великих балерин Большого театра простейшая система канализации дома отдыха совершенно не смущала. Самая великая — Галина Уланова — также любила бывать в «Серебряном бору». Случайная встреча с ней на тропинке оставалась в памяти счастливчиков на всю оставшуюся жизнь, словно находка большущего подосиновика или выловленная щука-гигант. Скрипач Артур Штильман свидетельствует: «Как-то в начале 70-х я приехал в “Серебряный бор” на два дня со своим сыном, которому тогда было четыре года. Выйдя во двор после завтрака, я увидел недалеко на аллее шедшую навстречу нам Галину Сергеевну Уланову. Я быстро проинструктировал сына, который любил иногда при встрече со знакомыми или незнакомыми придумывать свои рифмы на их вопросы, что навстречу нам идет великая балерина Уланова и что он должен вести себя как полагается. С Галиной Сергеевной мы поздоровались со всем возможным почтением. Она спросила у сына, сколько ему лет и собирается ли он тоже стать в будущем музыкантом… Мы пожелали ей приятного отдыха и попрощались. Меня поразила ее простота и то, как она заговорила с нами. Сколько приходилось встречать знаменитостей, к которым было страшно подойти, в буквальном смысле слова!»

Галина Сергеевна не только отдыхала в «Серебряном бору», но и занималась с учениками. Когда в конце 1960-х годов в Москве решено было провести первый Международный конкурс артистов балета (по аналогии с конкурсом Чайковского), Уланова с Мариной Семеновой готовили в доме отдыха советских участников. Отбор был серьезный — чтобы попасть в Серебряный Бор, талантливой молодежи требовалось победить сначала на всесоюзном балетном смотре. Затем уже из этой группы выбирали самых достойных. Проводился международный конкурс каждые четыре года в Большом театре. Самое забавное, что, как и на первом конкурсе Чайковского, жюри (во главе с Улановой) решило присудить первую премию иностранцам — французской балетной паре. Министр культуры Фурцева потребовала от Улановой изменить ее выбор и отдать первый приз советским артистам. Уланова упорствовала. И тогда Фурцева распорядилась дать две первые премии. Неудивительно, что, начиная со второго конкурса, жюри возглавлял Юрий Григорович.