Любопытно, что и певцы следующего поколения оценивают эти постановки (в которые они были введены позднее) с нескрываемым восторгом. Владимир Атлантов, много чего повидавший, говорит: «Я и сейчас думаю, что и “Хованщина”, и “Борис” — это блистательные постановки. Как зрелище, как представление это вершина искусства Большого театра. Когда мы привезли эти спектакли в “Скала”, в Америку — все там на ушах стояли! А “Тоску” вот свозили только в Западный Берлин…» Перевозка столь масштабных декораций Федоровского, как можно догадаться, также представляла собой непростую задачу для театра и Министерства путей сообщения СССР.

Постановка опер, отражающих весьма отдаленный исторический период, требовала от художника большого мастерства и глубоких знаний, обладание которыми позволяло ему целиком погрузиться в эпоху, увлекая за собой и артистов, и публику. И, судя по отзывам, подчеркивающим натурализм Федоровского, это ему удалось. Реакцию же простого зрителя можно охарактеризовать словами персонажа кинокомедии «Иван Васильевич меняет профессию» Жоржа Милославского. Когда вор-домушник вдруг увидел вместо стены в квартире инженера Тимофеева интерьер царских палат, он только и смог сказать: «Мама мия!» А начинается фильм, напомним, с того, что инженер пылесосит квартиру и при этом смотрит телевизор, где идет трансляция оперы «Борис Годунов» в декорациях Федоровского. Стёб режиссера очевиден: если по телевизору можно увидеть эпоху XVI–XVII веков с картинками Федоровского, то почему бы не изобразить ее в кинокомедии, да еще и с издевкой? Оскомина, образовавшаяся уже к концу 1960-х годов от постоянного повторения одних и тех же приемов в оперном искусстве, очевидна.

А между тем Федоровский еще и создатель знаменитого занавеса Большого театра 1955 года с вышитыми советскими гербами — так называемого золотого, который оставили после последней реконструкции 2011 года (хотя для чего в капиталистическом театре герб с серпом и молотом — не совсем понятно, быть может, это подсознательное дежавю). А был еще и другой занавес, Елена Булгакова вспоминала его «премьеру»: «В Большом — генеральная “Князя Игоря” — художник Федоровский, постановщик Баратов. Новый занавес — золотой, на нем вышиты цифры — годы революционных событий. Потом открылся занавес — специально для “Князя Игоря” — во время увертюры: бой русского с половцем, оба на конях. Это оставляет неприятное впечатление — музыка стремительна, а картина — статична. Не вяжется. Декорации пышные, масса золота, храмы, пожар на заднем плане» (17 января 1937 года).