– Не знаю, не знаю. С медведем творилось нечто похожее?

– Да, – сказала Агарь, – но он так не бился!

– Всё правильно, люди чувствуют боль острее животных. Возможно, он её заразил какой-то болезнью, мне неизвестной. Она ведь его кормила прямо из рук?

– Не она одна! Весь Новгород с ним дружил!

– Она – египтянка. У неё слабенький организм.

– Что с ней теперь будет? – внезапно раздался голос боярыни Светозары. Он прозвучал из дальнего угла спальни, в который она забилась. За окном было уже темно, и свеча, горевшая на столе, не роняла свет в этот угол. Пристально поглядев в темноту, Арфалах ответил:

– Не знаю. Она проспит до утра. Если завтра боли вернутся к ней с меньшей силой – значит, она пойдёт на поправку. Если же они совсем не вернутся, она умрёт.

– Умрёт? Арфалах! Надеюсь, ты здесь останешься на ночь? – сложила руки Агарь.

– Нет, это бессмысленно. Она будет спать до утра. Завтра я приду.

Арфалах ушёл. С ним вместе ушли четыре богатые горожанки. Им не терпелось всем рассказать, каким теперь стало лицо Роксаны и что с нею происходит. Боярыня Светозара вышла из своего угла и села за столик. К ней присоединились её подруги. Они уставились на Роксану. Роксана крепко спала, свистя своим тонким носом. Трепетный огонёк свечи бросал слабый свет на её лицо. Оно было страшным, неузнаваемым. Постояв, Агарь отправилась поглядеть, чем занят Лелюк. И настала ночь.

Глава двадцать седьмая

Глава двадцать седьмая

Никто в Новгороде не спал этой ночью. Предполагая, что египтянка умрёт, многие бояре и некоторые купцы решили к ней не наведываться. К чему было лишний раз без всякой необходимости выставлять себя в дурном свете перед Малушей? Принять за истинную монету их примирение на пиру мог только глупец. И сама Малуша, узнав о страшном событии, заявила гонцу, что она, мол, чувствует себя ещё хуже, так что пускай Роксана сама её навещает. Но прочие новгородцы буквально со всех сторон устремились к терему Светозары и обступили его в тихом ожидании новостей. Протиснуться в терем было нельзя – в нём столпились те, кто прибежал сразу. Эта осада терема продолжалась бы до утра, если бы на месте событий не появились три решительных человека – Ульмир, Демьян и Ратмир. Они вошли в терем. Куда они могли не войти? Переговорив с боярыней и взглянув на Роксану, они сказали собравшимся, что больная чувствует себя лучше, что она спит и будет спокойно спать до утра. Этим троим людям все новгородцы полностью доверяли. Они немедленно разошлись. Около распахнутых ворот терема разместились только две дюжины кузнецов и плотников, превосходно вооружённых и очень тепло одетых. Не сомневаясь в том, что против Роксаны составлен заговор, работяги Новгорода решили не оставлять её без охраны ни днём, ни ночью.