Узнав о совершенном Алексеем перевороте, он отказался менять планы. К тому времени он утратил всякий интерес к брачным связям с императорской семьей, но меньше всего на свете желал возвращения Елены: у него было еще шесть дочерей, и Елена была гораздо полезнее, находясь в Византии. Для него сомнительный монах по-прежнему был императором Михаилом, законным правителем Византии. Теперь было важно начать наступление прежде, чем Алексей вернет ему Елену. Роберт уже отправил своего старшего сына Боэмунда через Адриатику во главе передового отряда, и чем скорее он сам сможет к нему присоединиться, тем лучше.

Флот вышел в море в конце мая 1081 года. 1300 нормандских рыцарей, довольно большой отряд сарацин, некоторое количество сомневающихся греков и несколько тысяч пехотинцев медленно доплыли вдоль побережья до Корфу, где им сразу сдался византийский гарнизон. Обеспечив плацдарм, следующей целью Роберт выбрал находившийся на другом берегу Адриатики город Дураццо, от которого древняя Эгнатиева дорога шла на восток через Балканский полуостров до самого Константинополя. Несколько кораблей утонули из-за внезапно налетевшей бури, еще несколько уничтожил венецианский флот – венецианцы не больше византийцев хотели, чтобы норманны контролировали пролив Отранто.

Но это не могло помешать герцогу Апулии; его армия была цела, и он принялся за осаду Дураццо. Эта задача оказалась сложнее, чем ожидал Гвискар: гарнизон, оповещенный, что сам император уже идет к ним с большим войском, мужественно сопротивлялся. Наконец 15 октября появился Алексей и через три дня перешел в атаку. К этому времени Роберт сместился чуть к северу от города и выстроил свое войско в боевом порядке. Сам он командовал центром, Боэмунд – левым флангом, а жена, ломбардская княгиня Сишельгаита Салернская, – правым.

О Сишельгаите стоит рассказать подробнее. Она была женщиной вагнеровского толка и самым близким физическим воплощением валькирии, обладала весьма внушительным телосложением и почти всегда находилась рядом с мужем, особенно в битвах, которые были одним из ее любимых занятий. Когда она бросалась в бой, ее длинные светлые волосы развевались из-под шлема, она оглушала и друзей, и врагов ободряющими криками или проклятиями, и, должно быть, казалась достойной занять место рядом с самой Брунгильдой.

Как всегда, когда император лично выезжал на поле боя, при нем в полном составе присутствовала его Варяжская стража. Тогда она состояла в основном из англосаксов, покинувших свою страну после битвы при Гастингсе и поступивших на службу к византийцам. Они жаждали отомстить ненавистным нормандским рыцарям; раскручивая над головой двуручные секиры и обрушивая их удары на всадников и лошадей, они вселяли ужас в сердца апулийских воинов. Кони тоже начали паниковать, и вскоре правый фланг нормандцев смешался; однако, если верить тогдашним источникам, положение спасла Сишельгаита. Лучше всего об этом рассказывает Анна Комнина: