Серьезно пострадал лишь Феодор Метохит, которого все винили за неудачи его государя. Большую часть его имущества конфисковали, дом разграбили и сожгли, а его самого отправили в ссылку, но затем позволили вернуться в монастырь в Хоре, который он за несколько лет до того восстановил и украсил за свой счет[91]. Там он провел свои последние годы и умер в марте 1332 года, пережив Андроника II на месяц. Старый император оставался в Константинополе еще два года, а потом его тоже отправили в монастырь, где он и умер 13 февраля. Он правил почти пятьдесят лет; если бы он обладал хотя бы половиной дипломатических талантов своего отца, храбростью сына или энергией внука, он мог бы остановить разрушение империи. Вместо этого он позволил своей стране дрейфовать от одной катастрофы к другой, пока его не сместил внук.

Андронику III исполнился 31 год. Он был подвержен внезапным приступам безответственности, однако оказался бесстрашным воином и в целом добросовестным правителем, гораздо лучшим по сравнению со своим дедом. Прежде всего, ему повезло иметь на своей стороне Иоанна Кантакузина: сначала он руководил восстанием, а теперь занялся управлением делами империи. У него не было никаких государственных должностей, кроме поста великого доместика, или главнокомандующего, однако мало кто сомневался в том, кому принадлежит настоящая власть.

На международной сцене 1331 год отмечен дворцовыми переворотами в двух славянских государствах. Два новых правителя (Иван Александр в Болгарии и Стефан Душан в Сербии) заключили союз, скрепив его браком между Стефаном и сестрой Ивана Еленой, после чего взялись за осуществление их общей мечты – свержения василевса и основания в Константинополе великой Славянской империи, в результате чего вскоре была навеки утрачена большая часть Македонии. Положение в Малой Азии тоже было серьезным. Когда в конце мая 1329 года османские турки под командованием сына Османа Орхана начали блокаду Никеи, Андроник и Иоанн пересекли пролив с войском численностью около 4000 человек и двинулись вдоль Мраморного моря. На третий день они обнаружили турецкую армию, стоявшую лагерем у небольшой деревни Пелеканос, и 10 июня началась битва. К вечеру казалось, что преимущество на стороне византийцев, однако они понесли серьезные потери, и Кантакузин посоветовал с наступлением рассвета начать осторожное отступление.

Так они и поступили; к несчастью, несколько молодых офицеров, которых донимали стрелы турецких лучников, нарушили строй, чтобы прогнать их. Кантакузин галопом поскакал вслед за ними, а Андроник, не увидев его, сделал то же самое. Они обнаружили горячих юнцов окруженными, и в последовавшей битве императора ранили в бедро. На следующий день его на носилках отвезли в Константинополь. Рана выглядела неглубокой, и все было бы хорошо, если бы некоторые солдаты, видя, как его уносят, не решили, что он убит. Началась паника, и Иоанну Кантакузину лишь с большим трудом удалось восстановить видимость порядка.